— По телевизору одно старье крутят.
А в сауну я и сам бы на воле сходил,
не разорился. Так что колись — долго мне тут куковать
еще?
— На волю, значит, хочешь?
— Хочу. — Я прожевал утку и мрачно уставился
на парня: — Тебе это кажется странным?
— Да нет в общем-то...
— Ну так что — когда выпустишь меня отсюда?
— Если бы между нами двоими была дверь... — хитро
прищурился Денис и кивнул на выход, — но дверь
между нами и ими; я не могу ни впустить тебя,
ни выпустить.
— Хватит уже издеваться! Серьезно спрашиваю!
— «А если рискнуть, а если впустить,
то выпустить ли обратно? Вопрос посложнее, чем „быть или
не быть?“, решают лягушата», — пропел Селин и пожал
плечами. — Придется подождать.
— Подождать? — охнул я. — Да сколько
можно ждать? У меня уже крыша скоро поедет!
— Крыша поедет? Ерунда! Мы никуда уезжать
не собираемся, — невозмутимо отмахнулся Денис и,
подцепив вилкой, переложил к себе на тарелку утиное
крыло. — И вообще, это не ко мне вопрос.
— А чё ж ты тогда сюда приперся?!
— не выдержав, взорвался я.
— Говорю же, с днем рожденья поздравить, —
расплылся парень в открытой и, без сомнения, насквозь
фальшивой улыбке и вытащил из кармана плоскую бутылочку
коньяка. — По чуть-чуть?
Больше двухсот граммов в стеклянной фляжке поместиться
не могло, и, как-то неожиданно растеряв весь свой запал,
я махнул рукой:
— Наливай!
По сто грамм — это нормально. Сто грамм коньяка —
не проблема. В любом случае продолжения банкета можно
не опасаться: спиртное в мою систему питания включить
позабыли. А немного расслабиться сейчас и в самом
деле не помешает. Так и трясет всего.
И пусть алкоголь с ясновидением сочетается
плохо — точнее, не сочетается вовсе, — сегодня
капелька спиртного не повредит. День рожденья как-никак раз
в году. Да и не должно сейчас из-за дара особых
проблем возникнуть: концентрированное, будто схватившийся
в бадье цементный раствор, магическое поле напрочь глушило все
мои способности.
— И это правильно! — Селин свернул пробку
и разлил по двум граненым стаканам сразу всю фляжку.
— Настоящий французский. Твое здоровье!
Он чуть ли не в один глоток влил в себя
этот благородный напиток, затем шумно выдохнул и начал
обгладывать утиное крылышко. Я только покачал головой и,
взяв стакан, невольно поморщился из-за слишком уж резковатого
аромата. Но вот на вкус «настоящий французский», как
ни странно, оказался очень даже ничего. Я отпил немного,
одобрительно кивнул и принялся за еду.