Мои ладони проворно пробрались под
рубашку, пальцы с упоением скользили по крепким мышцам, ощупывая рельеф, и
внутри всё пело от восторга. Лёша шумно выдохнул, оторвался от меня на
несколько мгновений, одарив шальным, наверное, таким же пьяным от эмоций
взглядом, как у меня.
-
Лиля… - хриплым, безумно сексуальным голосом произнёс он, а я не стала
дослушивать, молча потянув рубашку вверх.
К чёрту разговоры. Не до них вообще
сейчас. И мужчина тоже понял это, без слов подняв руки и позволив мне стащить с
него одежду. Я с наслаждением вдохнула его немного терпкий запах, смешанный с
ароматом туалетной воды, и едва не застонала от могучего приступа желания,
скрутившего мышцы в тугой узел. Ахнуть не успела, как уже ладони Каменева
стремительно скользнули вдоль моего тела, задирая тонкий шёлк платья и
освобождая от ненужных тряпок. Напрягшиеся соски провокационно проступали
сквозь кружево бюстика, болезненно ныли и покалывали, требуя ласки и
освобождения. Я выгнулась, тяжело дыша и безмолвно приглашая продолжить, пальцы
вернулись на грудь Алексея, ногти легонько царапнули тёплую кожу. Ну же, милый,
покажи, на что ты способен, пожалуйста. Я очень этого хочу, и нафиг нежности и
прелюдии. Платье улетело куда-то в сторону, Меня подхватили, подняв выше, и я
обняла Лёшу ногами, чувствуя, как потряхивает от напряжения. Его губы накрыли
жаждущую вершинку, прямо через кружево, чуть втянули, а язык пощекотал, отчего
у меня вырвался тихий возглас. Одновременно пальцы Каменева легко проникли под
трусики, отодвинув влажную ткань, и мучительно медленно скользнули по откровенно
мокрой, нежной плоти.
-
О-о-о… - простонала я, зажмурившись и откинув голову, утопая в восхитительных
ощущениях, от которых кружилась голова и перехватывало дыхание.
Бедра подались вперёд, подстраиваясь
под ласку, Лёша погладил горевший огнём, чувствительный бугорок, и тело
взорвалось удовольствием, заставив задрожать сильнее. Я беспомощно всхлипнула,
судорожно вцепившись в напряжённые плечи, а пальцы Каменева неторопливо
перебирали складочки, дразня, доводя меня до исступления этой неторопливостью.
Проникли чуть глубже, отчего мышцы сжались, жаждая большего, а жадный рот
продолжал посасывать набухший, напряжённый сосок. В какой-то момент Лёша зубами
стащил страшно мешавшее кружево и аккуратно прихватил твёрдую вершинку, слегка
оттянув и тут же снова вобрав губами.