– Да не стесняйся, говори все, что думаешь! Хотя жителям кладбища не следовало бы забрасывать других камнями… или как там говорится.
Я громко засмеялась и долго не могла успокоиться.
– Извини, мне не стоило смеяться. Просто это так неожиданно.
Мы оба подняли взгляд на дом, и Рен тяжело вздохнул. Я еле сдерживалась, чтобы не съязвить. Сегодня утром я думала, что живу в самом странном месте на свете. А сейчас встретила жителя пряничного домика. И нет, я говорю не про дом, при строительстве которого вдохновлялись пряничным. Я имею в виду дом, от которого хочется отломить кусочек и обмакнуть в стакан молока. Высотой он был в два этажа, снаружи каменный, тростниковая крыша словно покрыта замысловатыми узорами из глазури. В саду пестрели цветы, похожие на конфеты, а по бокам от дома в ярко-синих горшках росли маленькие лимонные деревья. Большинство окон первого этажа были витражными, с закрученными мятными узорами, а во входной двери была вырезана огромная карамельная тросточка. Другими словами, представьте самый смешной дом, какой только можете, и добавьте в него леденцов.
– Откуда он такой?
– Должна же быть причина, да? – покачал головой Рен. – Эксцентричный американец из Нью-Йорка сколотил состояние на рецепте помадки своей бабушки. Он назвался Сладким Бароном.
– И решил построить себе настоящий пряничный дом?
– Точно. В подарок своей новой жене. Кажется, она была лет на тридцать его моложе и в итоге влюбилась в парня, которого встретила на фестивале трюфелей в Пьемонте. Когда жена ушла, Барон продал дом. Как раз тогда моя семья искала себе жилище. Конечно, необычный пряничный дом пришелся им по душе.
– Вам пришлось выгнать ведьму-каннибала? – Он посмотрел на меня с недоумением. – Ну, как в сказке про Гензеля и Гретель?
– А-а. – Рен засмеялся. – Нет, она все еще приезжает на праздники. Ты ведь про мою бабушку?
– Обязательно ей это передам.
– Удачи! Бабушка и слова не поймет по-английски. И мама всегда забывает итальянский как раз к ее приезду.
– Откуда твоя мама родом?
– Из Техаса. Обычно мы проводим лето в Штатах с ее семьей, но в этом году у папы слишком много работы.
– Так вот почему ты говоришь как американец?
– Да. Каждое лето им притворяюсь.
– И верят?
– Обычно да, – улыбнулся Рен. – Ты же поверила?
– Только когда ты заговорил.