– Но это же главное, разве нет?
– Наверное.
Он провел меня к двери, и мы вошли в дом.
– Добро пожаловать на «Villa Caramella». «Caramella» значит «конфета».
– Ох ты… книги!
Я увидела перед собой кошмар библиотекаря. Вся комната была укрыта книгами, от пола до потолка, и сотни, а может, тысячи книг были небрежно разбросаны по полкам.
– Мои родители обожают читать, – объяснил Рен. – К тому же хотят быть готовыми к нашествию роботов. Здесь мы сможем прятаться и топить камин книгами.
– Я это запомню.
– Пойдем, она должна быть в мастерской.
Мы пробрались через горы книг к двойным дверям, которые вели на застекленную террасу. На полу валялись холсты, а на винтажном столе лежали тюбики с краской и разномастные керамические плитки.
– Мам?
Женская копия Рена лежала, свернувшись на тахте, на волосах налипла желтая краска. На вид ей было лет двадцать. В крайнем случае тридцать.
– Мам. – Рен потряс ее за плечо. – Mamma[7]. Она крепко спит, но ты смотри. – Он прошептал ей в самое ухо: – Я только что видел Боно в Таварнуцце.
Женщина распахнула глаза и резко села. Рен засмеялся.
– Лоренцо Феррара! Не смей так делать!
– Каролина, это моя мама, Одетта. Она была фанаткой группы U2. Когда в начале девяностых они устроили тур по Европе, она ездила на каждый их концерт. Очевидно, она сильно к ним привязана.
– Я тебе покажу «сильно привязана»! – Она потянулась за очками, надвинула их на нос и оглядела меня: – Ох, Лоренцо, где ты ее нашел?
– Мы только что встретились на холме за кладбищем. Она приехала туда к отцу на лето.
– Ты одна из нас!
– Американка? – уточнила я.
– Эмигрантка.
Скорее «заложница». Но об этом лучше не говорить первому встречному.
– Погоди-ка. – Одетта придвинулась поближе. – Я слышала, что ты приедешь. Ты дочка Говарда Мерсера?
– Да, Лина.
– Ее полное имя – Каролина, – добавил Рен.
– Зовите меня просто Лина.
– Слава богу, что ты приехала! Нам тут не хватает американцев. Особенно живых, – добавила она, махнув рукой в сторону кладбища. – Я так рада тебя видеть. Ты уже знаешь итальянский?
– Выучила фраз пять.
– Каких? – поинтересовался Рен.
– При тебе говорить не буду. Не хочу показаться идиоткой.
– Che peccato[8]. – Он пожал плечами. Одетта поморщилась:
– Обещай мне не использовать ни одну из них в этом доме. Я хочу провести лето, представляя, что я не в Италии.