Девушка сидела ровно, слегка подскакивая на спидбрейкерах, с каменным лицом и застывшей улыбкой следила за движениями Ксюши. Затем она протянула руку и прощебетала:
– Сичищичичире Щищитиререре.
– Что? Я не понимаю по-вашему, – непослушным голосом отозвалась Ксения и машинально потрогала протянутую руку.
– Это моё имя.
– Очень приятно, но я не смогу запомнить. Это…
– Тогда ты можешь называть меня Сичире. – И девушка неестественно махнула ручкой. – Пустяк.
Ксения присмотрелась: чёрные волнистые волосы, гладкое, почти идеальное лицо, чёрные рисованные брови, подведённые карие глаза, небольшой носик и едва подкрашенные, улыбчивые губы. Несмотря на некую кукольную неестественность (а может, именно поэтому), девушка была очень красива.
Ксению охватило недоверие. Почему она так легко и быстро поверила? Да, лицо необычное, слишком гладкое и красивое. Косметика, кремы, лосьоны, пудра, солярий? Она представила, как сейчас незнакомка прыснет весёлым смехом и, довольная лёгкой «добычей», зайдётся в приступе дурацкого веселья. «Может, и снимает, чтобы в сеть залить, посмешить знакомых», – подумала Ксения.
– Ну да, так я и поверила, инопланетяне не должны быть похожи на людей.
– Да. Мы на вас не похожи. Это голограмма.
– Ты – голограмма?
– Нет, я настоящая, лицо – голограмма.
Ксения снова присмотрелась. Розовая кофточка с высоким воротом, белые шёлковые перчатки, голубые джинсы и закрытые туфельки поверх носков. Всё было надёжно спрятано.
Всё, кроме лица.
1.6
Новосибирск
сентябрь, 2030
Тёплый воздух ворвался в холостяцкое жилище, зашелестел флагами, торчавшими из книжной полки, потрепал шторы, покатал по полу шарики скомканной бумаги и, добравшись до пепельницы, устроил в ней бурю. Увидев, как пепел оседает на стол, книги, клавиатуру, Антон захлопнул окно и, обругав собственную непредусмотрительность, отправился на кухню за мокрой тряпкой. Протирая стол, он бросил взгляд на часы – до прихода Ксюши оставалось два часа.
Антон взял пакет и принялся собирать с пола мятые листы бумаги, пакетики от чипсов и пустые пивные банки, оставленные вдоль плинтуса. Нагнувшись, чтобы проверить, нет ли чего под диваном, он обнаружил там несколько комков пыли, невесомых и подвижных, и скопление гнутых пивных крышек. Пришлось брать лыжную палку и вытаскивать.
Под столом он нашёл сброшенные в спешке носки, три пробки от шампанского и недавно пропавший штопор. Расправившись с мусором и пылью, он вернулся на кухню. В очищенный от испортившихся продуктов холодильник он разместил свежекупленный торт, упаковку пива и бутылку австралийского «перечного» шираза. Это вино должно бы послужить орнаментом к сюрпризу, который он подготовил Ксюше.