В промежутке между припадком одышки, я вбежал в офис. Там все было как всегда: пять столов, пять мониторов и четыре человека с такими лицами, которые говорят: «вот, наконец-то и наш толстяк пришел. Интересно, вот почему я должен (должна) приходить на работу вовремя, а он всегда опаздывает!? Всегда! Ну что уставился, алкаш проклятый? Проходи уже!»
– Здравствуйте товарищи! – крикнул я голосом полным скорби.
– Привет Платон – поочередно ответили мне Дима, Альбина и Тамара.
Я усадил свое тело за станок пустоты и первым делом включил радио.
Я рассмотрел Диму: он сидел за столом в новом сером свитере, который обтягивал его накаченные руки. Дима слащавое, амбициозное, некомпетентное существо и по совместительству мой начальник. Его московское руководство назначило шефом отдела за то, что он умеет правильно отлизать. Нужно сказать, что отлизать умею и я, но во время этого процесса я не произвожу эякуляции, а это немножко смущает того, кому отлизываешь. К тому же, очевидно, что я не смогу стучать просто потому, что единственный на кого можно стачать в нашем офисе – это я сам.
– Ну, давай, расскажи нам Платошенька, что с тобой вчера происходило? Судя по твоему личику у тебя опять похмелье – мерзким, высоким голоском проскрипела Альбин.
Я подумал, что никто не желает мне счастья, и потому все сами несчастливы. Счастье нужно производить, как энергию – по-другому оно ниоткуда не возьмется.
– Я вчера спускался в ад.
Дима захихикал. Он восхищается резкостью моих высказываний.
– Ты там частый гость – включилась Тамара, не отрываясь от монитора. Бедняжке было тридцать пять, а в этом возрасте женщине сложно становится чувствовать себя защищенной. Любая мелочь может обидеть. В следствие этого многие женщины становятся осторожными, а как следствие замкнутыми. Тамара была одной из таких женщин. Тамара дорожит своим рабочим местом, но дело не в рабском преклонении перед системой капиталистических ценностей, которые являются принципами устройства рабочего процесса в нашей фирме, а в том, что ближайшие восемь лет банк автоматически будет списывать пятьдесят процентов Тамариных, честно или не очень, заработанных денег в счет погашения кредита.
Нужно сказать, нам всем остальным не больше двадцати пяти, а мне и вовсе двадцать три. Такой ценз в подборе сотрудников был связан с возможностью платить зарплату граничащую с «позорной», в виду того, что молодой сотрудник – всегда перспективный.