– То есть спросить, – быстро поправил его Михаил.
– Вытянуть, – заупрямился Геннадий.
– Вытянули? – хрюкнула я.
– Не смейтесь, – поник головой Геннадий Самошев, – мы сами все растрепали.
– Полина, извини, безвыходное же положение, – смущенно произнес Михаил. – Оконфузились, факт. Честно говоря, я думал, Лена с тобой откровенничала и про мужа, и про Генку. А этот Леонид Александрович – про своих замов. Тебе вечно норовят исповедаться. Располагаешь.
– Положим, некоторые и надуть не откажутся. Не подлизывайся. Я тебя прощаю за преданность здешним обитателям. Михаил, Геннадий, ребята, обоих заклинаю, не записывайтесь в самодеятельность. Предположим, Кривцов старался вывести из равновесия Геннадия и через него Ленку. Не вывел. Должен пробовать еще. Надо ждать. Было бы ему выгодно натравить на них, как на сообщников, полицию, не предупреждал бы. Тут что-то не так. Или не то. Может, он сам еще не придумал, как они убили Садовникова? Я, честно говоря, тоже. В любом случае это была провокация. Чем дольше не поддадимся, тем спокойнее.
– Нашего полку прибыло, – уныло констатировал Михаил. – Раньше вдвоем не знали, что предпринять. Теперь втроем знать не будем.
– Я к вам третьей не нанималась.
– Ты сказала «не поддадимся».
– Как сказала, так и сделаем.
– Потом бросим жребий, кто будет командиром, – сморщился в улыбке Геннадий, будто она была ему маловата. – Мне пора возвращаться в коттедж. Спасибо, Полина, вы действительно отзывчивая. Надеюсь, все утрясется. Значит, вас можно будет побеспокоить, если что?
– А мне вас?
– Договорились.
Он ушел. Меня подмывало сказать Михаилу пару ласковых. Но сразу после исчезновения Геннадия Самошева в дверях комнаты возникла Юлия в розовой пижаме с синими котятами. Это зрелище было не для моих расшатанных нервов. Михаил побагровел и укорил белокурую прелестницу:
– Ты чего в таком виде? Никакого уважения к старшим.
Я поспешно распрощалась. Меня уже мутило от взаимоотношений тел с телохранителями.
Мы встретились с Настасьей в метро. Двадцать лет вместе катаемся, а еще не разлюбили. Я робко спросила, удалось ли ей восстановить проходимость кишечника.
– А то, – рассмеялась подруга. – Полопает еще аспирант в свое удовольствие.
– Если с голоду не сдохнет, пока в профессора выбивается. Американские.
– Не каркай, Поля.