Автомобиль я пока не купил. Ни «Волгу», ни «троечку». Для одного
«Троечка» в самый раз, и для трех человек хороша, а вот для пятерых
— не очень. То ли дело «ЗИМ», в него и коляска помещается. Простор.
Но «ЗИМ» не хочет в Москву. Ему и в Чернозёмске хорошо.
Да никто в Москву пока и не рвется. Институт заканчивать лучше у
нас, в Чернозёмске. Куда как лучше.
А там поглядим.
В Спорткомитет я пришел к назначенному часу.
Товарищ Миколчук, Николай Фролов, Ефим Геллер и Нордибек
Нигматов уже ждали.
Сам товарищ Павлов будет проводить инструктаж, объяснять, как
нам одолеть Бента Ларсена. Для этого и собрал.
Товарищ Павлов опоздал на сорок две минуты.
— Был в Совмине, — сказал он после приветствия. То есть
приветствовал товарищ Миколчук, а мы изображали почтительное
внимание.
— Был в Совмине, — после короткой паузы повторил Павлов, и
оглядел нас: прониклись ли?
Прониклись.
— Утрата страной чемпионского статуса рассматривается как
серьезное упущение в нашей работе, — сказал Павлов, и опять
посмотрел на нас, теперь укоризненно, мол, как же вы до такого
довели?
Нордибек Нигматов даже покраснел от чувства вины. Геллер
крякнул. Фролов, и тот поджал губы. Миколчук покосился на нас:
поняли? осознали? готовы искупить?
— Я заверил руководство страны, что корона вернется в Советский
Союз! — продолжил Павлов. — Не может не вернуться! Мы должны делом
ответить на всемерную заботу партии, правительства, народа!
Нордибек энергично кивнул. Конечно, иначе и быть не может.
И Геллер кивнул, и Фролов, и Миколчук.
— А вы, Чижик, как считаете? — прямо спросил Павлов. Спросил и
посмотрел сурово: с кем ты, гроссмейстер?
— Я?
— Да, вы!
— Сама она не вернётся, корона. Только на голове чемпиона. Будет
чемпион, будет и корона. По-моему, так.
Павлов поморщился: мой ответ прозвучал нескромно. Да он и был
нескромным, вместо того, чтобы благодарить за оказанное доверие,
заверять, что жизни не пожалею, и трепетать, я недвусмысленно
заявляю, что всё зависит от меня и только меня. От моей головы. Как
такое стерпеть?
И Павлов не стерпел.
— У вас хорошая репутация, Чижик, её трудно заслужить. А вот
потерять очень легко!
— И в самом деле, товарищ Павлов. Легче лёгкого, — согласился я.
— И не такие люди теряют.
Накануне сообщили об аресте директора главного московского
гастронома, Соколова. Не в «Правде», конечно, а по вражьим голосам.
А товарищ Павлов был хорошим знакомым Соколова. Почти другом.
Многие хотели дружить с Соколовым. Прежде. А теперь не хотят.