И таких веток разных цветов там больше десятка. Вот благодаря
чему Марк мигом раскусил мою ложь!
Я нашла Лунару и Ролана: рядом с именем Лу стоял знак земли,
точка же Ролана пустовала, как и моя. Терри и его братьям досталась
сила либо молний, либо воды. Вся нижняя часть ветки урожденных
Биргитов была без обозначения дара вплоть до прадеда Марка, где я
наконец-то увидела знак воздуха.
— Почему вы не сказали отцу? — спросила я, внезапно смутившись,
что так пристально рассматриваю голубую линию хозяев дома. — И что
семья Биргит хочет от Маи Лакшин?
Марк не стал опускать покрывало и прятать от меня то, о чем
наверняка уже догадываются все соседи.
— Потому что сохранение одной тайны всегда лучше обменивать на
безопасность другой… А то, о чем я хочу вас попросить, лучше пока
хранить в тайне.
— Внимательно слушаю, — уверила его я, потому что и впрямь едва
не подпрыгивала от любопытства на манер Лу.
— Вы же видели печать Лигии? Родители хотят ее снять.
Я была поражена — слишком много откровений для одного солнечного
дня.
— Но разве не они ее поставили? И при чем здесь я?
— Печать поставили по воле деда и прадеда, когда стало ясно, что
дар в Лигии не проснется, так же как во мне и нашей старшей сестре.
— Было видно, что рассказывать ему неприятно, но он все равно
продолжил: — Надеялись таким образом скрыть правду и дать ей шанс
на удачное замужество.
— Но что изменилось?
— Лигия иногда жалуется, что печать давит…
— О!
Нора, это могло значить только одно: в девушке проснулся дар!
Да, поздно, но он все же у нее есть. Вряд ли сильный, и еще…
— Вы знаете, что если снять печать, то на коже останется след? —
спросила я.
Марк кивнул.
— Целитель говорил отцу, но для него это неважно.
— Почему?
Вот тут мой собеседник смутился по-настоящему. Я смотрела, как
он мучительно пытается подобрать слова.
— Вам известно, как семьи гессов могут потерять свой дар?
Я покачала головой.
— Знаю только, что иногда дар пропадает на одно, реже на два
поколения, а затем появляется вновь.
Марк переступил с ноги на ногу и отчего-то посмотрел на
Гусму.
— Если он хочет взять тебя за руку, касим, или поцеловать, я
могу подождать за дверью, — тут же откликнулась няня, не сводившая
с нас глаз. И это блюстительница моей чести!
Я шикнула на нее.
— Да говорите уже, иначе Гусма и впрямь подумает, что вы
собрались делать мне предложение!