Ты ведь представляешь, как тихо она может возникнуть из тени за
твоим плечом и леденящим голосом объявить: «Касим, у нас проблема».
В этот раз сцена повторилась точь-в-точь, за исключением того, что
было сказано: «У наших хозяев проблемы».
— Ты тоже не понимаешь, что говорит эта туземка или просто
устала после завтрака? — тут же потребовала от меня ответа
крестная, без сомнения оскорбленная тем, что в ее присутствии гости
осмелились общаться на другом языке.
— Она говорит о проблеме со слугами, — перевела я.
— У меня отлично вышколенная прислуга! — резко оборвала меня
гесса Версавия.
Тут Мае Лакшин, безвестной сиротке, и прикрыть бы свой рот, но я
еще не освоилась с новой ролью и переводила дальше:
— У ваших слуг не установлено время отдыха.
— Что?! У них есть целый выходной раз в две недели!
Я опустила глаза, но все равно продолжила:
— В течение дня.
— В течение дня они должны работать! — Крестная смотрела на меня
как на дурочку, которой нужно объяснять простые вещи.
— Простите меня за дерзость, но Гусма говорит, что если у
человека нет законного времени, когда он может передохнуть, то он
все равно будет делать это тайком и чувствовать, что нарушает
доверие своего господина. А самоуважение очень важно для хорошего
слуги, потому хороший господин всегда дает ему возможность это
самоуважение сохранить.
Крестная фыркнула, но совсем по-иному посмотрела на невозмутимую
Гусму, которая, скрестив руки на объемном животе, ждала, словно
нисколько не сомневалась, что разумное непременно победит гонор
нашей хозяйки.
— Что ж, пусть твоя Гусма попробует изложить эту мысль Клини,
посмотрим на его решение.
Лишь чуть позже я смогла оценить изощренное наказание за
неуместные советы. Мастер Клини, дворецкий крестной, был крепким
орешком, о который ломали зубы такие выскочки, как я, пытавшиеся
внести что-то новое в привычный уклад поместья. Но, Нора, не могу
писать без улыбки, ты же видела — у моей Гусмы уже половина рта
железная, спасибо иланкийским зубодерам… так что еще посмотрим, кто
кого.
Мне тоже досталось, но, к моему удивлению, вовсе не
наказание.
— А ты, милочка, готовься сопровождать меня вечером на бал. А то
что-то много в тебе прыти, говорят, танцы от этого помогают.
Мне пришлось прервать письмо на некоторое время, и вернулась я,
безумно хохоча, с новой историей для тебя. Как жаль, что писать
приходится по порядку! А то уж я бы сейчас развернулась, пока
эмоции еще свежи.