Но магистр изменения не унималась:
— А чаша тут при чем?
— Как? Вы, что ли, не знаете? — оскорбился Слид, натурально изображая удивление: — Урвиг‑то ладони сложил на манер просьбы о милостыни, вот мы и глумимся над этим тематической вечеринкой.
Рука Эвины дернулась повторно, правда, в этот раз чтобы пристукнуть брата по голове. А, заметив быстрый взгляд Аркин, она передумала и опустила ладонь на плечо Инлика, разворачивая того спиной к преподавателю.
— У нас еще ТиЗ впереди и новый предмет — некромантия, готовиться нужно. Ну так мы пойдем?
— Да вы и так свободны, — подозрительно произнесла магистр изменения, пытаясь понять, в чем подвох.
— А с деньгами что? — не унимался запутавшийся третьекурсник. — Вы только учтите, у меня больше нет.
— Да не нужно ничего, — произнес Вирфольц, сигнализируя нерадивому глазами, мол, подыграй. — Потом мы тебе сообщим: где будет проходить и как одеваться.
— А‑а‑а, — выдал наконец студиоз, сообразив, что не место для подробностей. — Ну, я побежал тогда.
— Ага, и мы, — добавил Слид, все еще стоя спиной ко всем благодаря предприимчивой сестренке.
Остатки компании отнесли свои подносы в уборочный угол со шкафами и совместно вышли из столовой, оставив Аркин далеко позади.
— Слушай, чувак, что это было? — спросил Дангот у Вирфольца, нервно теребящего выправленную рубашку.
На что тот и ответил почти сразу:
— А я почем знаю? Может, Орта опять какой слух пустила?
— Или ты деньги собираешь под благовидным предлогом, — между делом проронил Слид.
Но дожидаться ответа он не стал, а покинул компанию, дабы глянуть расписание.
— Ну что вы в самом деле, — серьгастый сделал вид, что обиделся, развернулся и уже собрался распрощаться. — Ладно, пойду. Мне тут еще забежать кое‑куда надо.
— Стой!
Перехватив его за плечи, Эвина приобняла Вирфа, даром что девушка. Благодаря своим врожденным способностям она могла и быка поднять над землей одной рукой, что уже неоднократно демонстрировала, потому спорить с ней было бесполезно и даже травмоопасно, о чем знали практически все. А кто не знал, в итоге очень сильно об этом жалел.
Потому, сникнув, Эрдшот все же решил сознаться:
— Да я это... Пока мы за столом сидели, написал на камне сплетен, а потом, как понял, что сотворил, стер. Но слух уже, видать, прошел по академии.
Опустив руку, освобождая неудачливого сплетника, Эвина лишь выдала незабвенное: