Обычная жизнь - страница 118

Шрифт
Интервал


            Холодный взгляд прикрытых очками-хамелеонами глаз, не столько изучал меня, словно препарировал. Как редкое животное или интересное насекомое. И почему это он говорит обо мне, как о постороннем человеке?

            Момент истины, Виктор? Ещё никогда Штирлиц не был так близок к провалу?

            - Ты никогда не знал меня, - ровным тоном произнёс я. - Ты и сейчас не знаешь, кто я такой. 

            - Напротив. Отлично знаю, - Гендо слегка прищурился. - И точно знаю, что ты изменился. Вот только когда? Когда приехал в Токио-3 или раньше?

            - А быть может, когда я уезжал из Токио-3? - слегка подался я вперёд, добавляя во взгляд немного безумия.

            - Что ты имеешь в виду?

            - Я ведь родился и до четырёх лет жил здесь, пока... - я сделал паузу, сверля Гендо тяжёлым взглядом исподлобья. - Пока не погибла мама. 

            Прикрыть глаза. Нырнуть в звёздную бездну чужих воспоминаний, которых Синдзи не смог бы вытащить из своей памяти ни за что и никогда. 

            Не то... Не то... Опять, не то... Ага!..

            - Один из секторов штаб-квартиры, наспех переоборудованный в жилой, пока постройка нормального жилья здесь и на поверхности ещё только велась... - чужое воспоминание послушно раскрывается передо мной, словно бутон диковинного цветка. - Похоже, отец, ты так до сих пор там же и живёшь... Надо же - почти одиннадцать лет уже прошло... И Юнит-01. Сколько ему там официально - два года? А на самом деле больше тринадцати...

            - Ты не можешь ничего этого помнить, - проскрипел Командующий. - Это просто невозможно. Кто рассказал тебе всё это?

            - Хочешь я перескажу последние слова, которые вы произносили в рубке перед активацией Ноль-первого? "Что здесь делает ребёнок? Это – Синдзи, сын Командующего ИкариИкари, тут не ясли, а научная лаборатория! Сегодня очень важный день, так что… Козо, я не думаю, что мой сын сможет чем-то помешать"... Продолжить? Конечно, ты можешь предположить, что всё это рассказал мне Фуюцки, но ведь сам прекрасно знаешь, что это не так.

            - Ты был ребёнком. Всего лишь ребёнком!

            -Конечно, - я откинулся на жёсткую спинку стула, неосознанно копируя Гендо. Ногу на ногу, руки скрестить на груди - поза максимальной психологической закрытости в беседе... - Поэтому этот ребёнок плакал, когда ты оставил его у своего брата и ушёл. Но это были его последние слёзы.