…Всю
глубину этого философского вопроса я постигал следующие полчаса с
ложкой в одной руке и с початой консервной банкой в
другой.
Под
недовольным и даже, пожалуй, слегка брезгливым взглядом Аски, нужно
уточнить, сидел.
- И чего
ты на меня пялишься-то, Лэнгли? – в какой-то момент не выдержал я.
– На мне узоров нет, и цветы не растут, если тебя это
интересует.
- Да вот
смотрю, что за дрянь ты жрёшь, - ехидно ответила девушка. – Похоже
то ли на сопли, то ли на гной…
Это что,
типа попытка испортить мне аппетит, да? Ну-ну.
- И
ничего это не дрянь, - спокойно ответил я. – Молоко и сахар – всё
натуральное, никаких консервантов… И выглядит хорошо. Это вот если
её сварить, то она становится на дерьмо похожа по цвету…
Аска
позеленела и рявкнула:
- Фу!!!
Заткнись!
Контратака увенчалась успехом – поставь плюсик себе
в актив, Виктор, хе-хе…
- Не я
первый начал, - с ухмылкой заметил я, тщательно облизывая
ложку.
- Я
смотрю, вы уже проснулись? – бодро произнесла Мисато, заходя к нам
в… палату? каюту?..
- Ага,
утро доброе, командир. Что там в мире творится-то? Есть что-нибудь
интересное?
- Плывём
потихонечку, - улыбнулась Кацураги, усаживаясь на табурет, стоящий
около моей кровати. – Часов через девять прибудем в морской порт
Токио-3. А вы, голубки, как эту ночь провели, а?
-
Выспался хорошо, - честно озвучил я первую пришедшую мне на ум
мысль. – Теперь вот поел и опять можно спать…
- Какой
сон? Какая еда? – всплеснула руками майор. – Синдзи, у тебя девушка
рядом лежит, а ты ерундой страдаешь!
Краем
глаза отметил, как начала багроветь Аска.
Так.
Мужика. Каждой. Срочно! Пока они меня в могилу не свели своим недо…
эээ… недо… гм… Недостатком внимания со стороны лиц противоположного
пола, во!
От
очередного финала «увлекательнейшего» и «оригинальнейшего» действа
под названием «простецко-солдатский юмор Мисато и болезненно
реагирующая Аска» меня избавило более занимательное зрелище на
входе в лазарет.
В проёме
двери нарисовался довольно ухмыляющийся Кадзи без кителя, в мятой
форменной рубашке и брюках… А в следующий миг на его лице
отразилось совершенно искреннее недоумение.
Рёдзи
сцапала чья-то лапища, выкрутила ему руку, а к голове капитана
НЕРВ-чего-то-там приставили внушительного вида ствол. Принадлежащий
автоматическому пистолету Стечкина, если меня не подводят глаза и
память.