Ему вдруг померещилось, словно его отражение превратилось в Андрея и подмигнуло ему. Кровь ударила в голову. Все вокруг закружилось, и юноша вне себя от отчаяния, закричал и из всех сил ударил окно. Стекло вдребезги разбилось, и осколки разрезали ладонь.
Евгений одернул изувеченную конечность, но тут же закричал, увидев, как порезы начали моментально зарастать, подобно сходящейся воде, в которую кинули камень.
– Да что же со мной такое?!
Вдруг близко раздались мужские голоса и шаги, приближающиеся к дому. Совсем рядом кричали. Столбики света от фонариков заплясали меж досок в заборе. Послышался вой и рычание собак.
Евгению показалось, что его окружают со всех сторон. Он пригнулся к земле, оглядываясь вокруг, и побежал по грядкам туда, где, как ему казалось, было тише.
Калитка громко распахнулась. Не успел Евгений развернуться, как раздался хлопок выстрела, и где-то рядом вверх взмыло облачко земли. Он тут же вскочил на ноги, прыгнул на забор, повалив его, и побежал в поле.
Позади раздались крики: «Стреляйте! Вон там он! У забора!».
«Боже, стреляют! Убьют! Пристрелят!», – юноша бежал изо всех сил и спиной чувствовал, как в него метят ружья.
«Да за что же? Что же происходит? Убьют, догонят, догонят!».
Прогремело еще несколько выстрелов, но уже более тихих, приглушенных, словно звучащих издалека. Что-то твердое, точно град, оросило Евгению спину, и он, взвизгнув, упал на четвереньки, почему-то решив, что ему так удобнее, и рванул в пшеницу.
Подобно гиене, он мчался через поле. В голове не проскакивала ни одна мысль, только страх, заставляющий бежать в неизвестном направлении. Он смотрел перед собой и даже не думал останавливаться, пока вдруг разум не прояснился:
«А куда мне бежать? К кому? На кладбище? Или к участковому? Боже, да куда же я в таком виде?», – подумал он и крепко зажмурился от гнева и безнадежности, охватившей его в тот момент. На каждый скачок, руки с жуткими когтями вылетали вперед. Как только юноша их увидел, то сразу одернул назад и от того упал прямо лицом в землю, перекрутился и распластался среди стеблей пшеницы.
При падении кончик языка попал между острых зубов, и они отсекли его, словно гильотина. Солоноватая кровь наполнила рот. Он тут же проглотил ее и облизал губы, а после начал обсасывать язык, стараясь выжать из него еще крови, но тут же вздрогнул, встал на корячки и сплюнул в землю.