Тело упыря - страница 15

Шрифт
Интервал


– Да что со мной такое?! – закричал парень на все поле и упал лицом вниз, обхватив голову руками.

Ветер выл над юношей, а колосья хлестали по спине. Где-то рядом шептал лес, словно обращаясь к Евгению. Ему казалось, что все они говорят с ним, кричат, требуют от него объяснений, которые он даже себе не мог дать. Женя закрывал уши, стараясь заглушить их голоса, но тогда его собственные лихорадочные мысли становились громче. Его вновь стало все теснить. Теснило противное ему тело. Юноше хотелось вырваться из него, порвать одежду, порвать кожу и выскочить из плоти прочь.

«Оставьте меня! Оставьте! Не трогайте! Я ничего не знаю! Пожалуйста! Помогите мне!».

Язык случайно коснулся острых зубов, и Евгений, ощутив сильную жажду, вновь начал его обсасывать, но резко остановился, опять поймав себя на этом занятии.

«Не слушаются!», – он сжал ладонь в кулак и начал бить себя по голове, стараясь вернуть контроль, но мысли кружились в голове, вертелись как ураган, из которого он ничего не мог взять. Ураган затягивал его самого.

Взгляд темных глаз Евгения также вращался и крутился. Тошнота подступила к горлу, и юноша свалился на спину, уставший от бреда и своего лихорадочного состояния. Он раскинул руки и почувствовал, как оцепенение и апатия наваливаются на него, как успокаивается голова, а ему становится решительно все равно на то, что случилось.

«Ничего не хочу. Плевать. Останусь здесь и буду лежать», – он смотрел на небо, следил за луной, молчаливо взиравшей на него в ответ.

Ему внезапно стало приятно ее бледное мраморное лицо. Оно приносило прохладу в голову и успокаивало мысли. Маленький светящийся диск среди мрака.

«И ровно надо мной», – подумал Евгений в своем новом и шатком спокойствии, которое казалось ему лишь затишьем перед новой бурей. Короткой передышкой между приступами бреда, чтобы не сойти с ума окончательно.

«Нужно решать, что делать», – боязливо подумал юноша, опасаясь нарушить свое хрупкое спокойствие, а потому начал размышлять осторожно, не напоминая себе о зубах и когтях. Даже язык расслабил, точно не было необходимости держать его подальше.

«Нужно в город бежать… Точнее идти. Найти врачей, хирургов всяких. Удалить эти… Они вылечат, наверняка вылечат».

Он резко переменился в лице.

«От чего вылечат? От того, что уже один раз умер? Тебя не заживо похоронили, а мертвого. На пику же упал. Что за болезнь такая, что человек воскресает?».