— Ника…— глаза немного потемнели, но всполохов огня на дне
не было. Была какая-то обреченность.
— Ричард, это не мой каприз. Я осторожна, не бегаю от
охраны, соблюдаю все, что предписано. Но скрывать от меня
информацию, зная, что мы выпускаем газету и журнал —
это…
— Я понял, — палец лег на мои губы прежде, чем с них
сорвалось что-нибудь безапелляционное.
Затем последовал легкий, примирительный поцелуй, и Ричард
произнес:
— Миледи Вероника — я обещаю не скрывать от вас важную
информацию. Вы же обязуетесь вести себя осторожно. Мир?
— Мир…
Ричард доставил меня в поместье, приказал никуда больше не
выходить. Напомнил, что завтра суббота — прибудут в увольнительную
мальчишки — и удобнее будет разместиться за городом. Я только
успела кивнуть — он исчез.
Едва переоделась, как меня известили, что в гостиной
ожидает его величество Тигверд. В гневе.
— Вот что еще? — ворчала я, спускаясь вниз.
— И как это прикажете понимать, миледи Вероника? —
проскрежетал император, не хуже, как при нашей первой встрече,
когда Ричард был при смерти, а Фредерик пытался решить, причастна я
к этому или нет.
— Что именно, ваше величество? — спросила я
кротко.
— Я требую объяснить мне, почему под вашим чутким
руководством, наследник… стал заниматься непонятно чем? Вместо
того, чтобы танцевать и делать снимки для журнала, он сбежал в
Норверд вместе с этой… журналисткой. И… оказывает там
помощь!
— Какого рода? — На самом деле, я порадовалась за
Брэндона. Наконец-то парень при деле. Глядишь, и дурных мыслей
поубавится.
Похоже, мне не удалось скрыть радость от императора,
потому что он нахмурился еще больше.
— Миледи Вероника!
— Ваше величество, я не понимаю, чего вы хотите от
наследника… Послушную собачонку, сидящую на привязи во дворце в
попытке понять, не принести ли вам тапочки? Так этого не будет — не
тот генофонд. Брэндон вам никого не напоминает?
Похоже, с Фредериком так еще не разговаривали — он просто
онемел.
— Вы хотите, чтобы у вас с ним были какие-то
взаимоотношения, кроме горечи с его стороны и недовольства с вашей?
— продолжила я. — Так дайте ему быть собой. Дайте ему дело, в
котором он почувствует себя нужным! Пусть он учится и набивает
шишки.
— Но эта журналистка…
— Они чем занимаются в Норверде?
— Со слов охраны — разговаривают с людьми. Объясняют,
какие действия предпринимает власть, чтобы разобраться с убийцей.
Опрашивают знакомых погибшей — спрашивают, какая она
была…