Раздался еле слышный треск. Гудрон
взвыл от боли, засучил ногами. В чувство его привела оплеуха.
– Слушай сюда! Забирай своих дружков,
и чтобы я вас тут больше не видел! Всё понял?
– Я тебя всё равно…
– Ещё один палец сломать?
Гудрон тут же заткнулся, зло зыркнул
на меня и начал привставать. Покачиваясь, он двинулся к лежащему
Сипарю. Я же неторопливо двинулся в сторону магазина.
Эти сволочи любят, когда их боятся.
Однако, они сами страшатся вида своей крови. Не любят они, когда им
делают бо-бо. Поэтому и следовало пустить как можно больше юшки, но
не убивать…
Не хватало мне ещё статьи за
убийство. Замучаешься потом отмазываться.
– Что там, Борь? – спросила Алиса,
когда я появился на пороге, отряхиваясь от налипшего на штаны
снега.
– Да так… поговорили о том, о сём.
Выучили несколько полезных уроков… С тобой всё в порядке?
– Со мной да. Они днем приходили.
Праздновали освобождение Кольки Гудронова. Купили водки, закуски. А
после пришли за добавкой… Хотели взять без денег…
– Ну, в следующий раз такое уже не
повторится. Алис, не переживай, они всё поняли. Теперь будут ниже
воды, тише травы, – подмигнул я ей. – Спички и хлеб у тебя
найдутся?
– Найдутся? – кивнула она.
– Тогда ещё сгущенки и тушенки. Меня
Пантелеймон Борисович напряг всё это купить, – улыбнулся я как
можно более успокаивающе. – Да не дрожи ты так, всё уже прошло.
– Всё прошло, а коленки до сих пор
подрагивают. Борь, ты… ты проводишь меня? – спросила Алиса
негромко.
Всё-таки чтобы вы не говорили,
уважаемые читатели портала Автор Тудей, но молодое тело, природные
инстинкты и половое влечение дают о себе знать. Как бы я не
занимался, сколько бы не разгребал документы, но порой мысли о
женском теле посещали голову. Да и утреннее пробуждение заставляло
стыдливо прикрывать пах до похода в туалет.
Пантелеймон Борисович только
посмеивался, глядя на моё смущение. Я же разводил руками, мол, ни
хрена с инстинктами не поделаешь. Тело хотело женского тепла и
ласки. Хотело и точка.
Поэтому я без колебаний согласился
проводить Алису до дома. Будет там что-то или не будет, но даже
одна надежда уже заставляла бурлить кровь.
– Я тогда сейчас покупки до
Пантелеймона Борисовича донесу, – ответил я Алисе. – Скажусь ему,
что немного погуляю, чтобы не переживал старик.
Старик и так бы не переживал, но
всё-таки из приличия следовало его предупредить о моей небольшой
прогулке.