— А твоя Провинциальная академия — та
еще дыра, там тоже никого из знакомых не встретишь! — Валежка вдруг
нахмурилась: — Только придется сознаться ректору в том, что ты его
невеста. Он тебя по фамилии вычислит, она у нас слишком
известная.
— А я скажу, что документы потеряла,
— не сдавалась я. — Да что-нибудь придумаю, главное —
поступить!
— Обязательно поступишь и станешь
лучшей адепткой! — обнадежила меня сестра и покосилась на шкаф. —
Ладно, Элиска, нечего время терять. Давай собирать вещи. Мне нужно
столько с собой взять!
И Валежка принялась вытаскивать из
шкафа роскошные наряды, которые в один саквояж точно не поместятся.
Я тоже отправилась в свою комнату паковать книги по анатомии,
тетради с рецептурами и флаконы с ингредиентами для зелий. Уверена,
и редкие сушеные лапки тысячелистниковой козявки, и настойка
ахирантеса десятилетней выдержки мне обязательно пригодятся — ведь
я собираюсь стать лучшей ученицей на целительском факультете!
Я попрощалась с папенькой и Валежкой,
села в поезд и помахала из окна вагона родителю ручкой, даже утерла
для приличия единственную, выдавленную с трудом, слезинку. Сошла
уже на следующей станции и час провела в привокзальном кафе. Там
меня и обнаружила сестрица, которая совершила похожий маневр. Да,
мы не искали легких путей, но папеньку необходимо убедить в том,
что дочери уехали — далеко и надолго. Хорошо у меня были
собственные деньги на новые билеты, даром, что ли, я последние два
года работала в семейных аптеках.
Нам с сестрой пришлось провести на
вокзале еще час, дожидаясь поезда. Это время мы потратили с
пользой, применив маскировку. Я с трудом втиснулась в Валежкино
платье и прикрыла бархатным жакетом все то безобразие, что
бесцеремонно вываливалось из корсета. На голову мне сестрица
нахлобучила блондинистый парик. Куплен он был в спешке в одном из
привокзальных магазинчиков, качество еще то: волосинки напоминали
солому, а прическа — взъерошенную траву. Но алхимичить с волосами
было некогда, как и применять сложный грим. Поэтому Валежка наспех
пощекотала кисточкой мое лицо и смазала губы липкой помадой. Я
чихнула и облизнулась.
— Не ешь помаду! Знаешь, сколько я за
нее заплатила? — укорила меня сестра.
— Даже знать не хочу, — проворчала я
и нахмурилась, рассматривая свой новый образ в зеркале дамской
комнаты.