Стража, состоящая из неопытных молодых дружинников, попыталась утихомирить толпу, но истерика нарастала (зачинщики работали, не жалея глоток). Тогда стража попыталась запереть ворота и скрыться в калитке. Но не успела. Толпа надавила и ворвалась в детинец, предварительно отобрав у стражи копья и крепко намяв ей бока. Дело запахло большим бунтом, и кто-то из дружины совсем уж было собрался ударить в набат, но тут в небе послышался знакомый свист и гул, и настроение у всех круто изменилось. Толпа разбежалась по домам (первыми исчезли зачинщики), дружинники в детинце, наконец, ударили в набат, схватились за оружие и побежали на стены, с тревогой выглядывая, не покажется ли на дороге князь с охотниками. Заодно и узнали от Ельни, что случилось с киркхуркхами Млайна и им самим.
Тем временем Млайн со товарищи, недолго думая, повернули коней обратно в город. Пересекли его по опустевшим улицам, вырвались на оперативный простор и поскакали к севшему на дорогу кораблю каравос Раво.
Князь Дравен со спутниками подъехал к кораблю с другой стороны.
Отряд в полном составе вышел наружу. Объятия, крепкие мужские хлопки по плечам и спинам, радостное гиканье.
Далее состоялось осторожное знакомство князя Дравена и киркхуркхов с пятерыми каравос Раво под руководством Командующего эскадрой и одного из Отцов – официальных и полномочных послов Первой Матери. Были произнесены соответствующие уверения в том, что народ каравос Раво и вельхе хочет только мира и благотворного сотрудничества для всех.
Если в корабле и были шестилапые «термиты»-вельхе, то каравос Раво благоразумно прятали их от глаз людей, айредов и киркхуркхов.
– Если вы хотели мира и сотрудничества, то почему на нас напали? – недипломатично осведомился Дравен Твёрдый. И Дитцу, и Велге, и остальным людям было заметно, что князю трудно так просто взять и простить тех, кто принёс столько горя его народу. – Сильные на слабых. Спасибо людям и киркхуркхам – помогли. Не окажись их рядом, где бы сейчас был мой народ?
– Я мог бы долго рассказывать, почему это произошло, но сейчас не время, – ответил Командующий эскадрой и Отец. Роль посла к народу, который даже силой пара не научился пользоваться, не доставляла ему большого удовольствия, но исполнял он её прилежно. Таково было желание Первой Матери. А её желание – закон. Не говоря уже о той воистину фантастической пользе, которую могли извлечь из данной ситуации все каравос Раво, включая его самого. – Если коротко, мы осознали свою ошибку. Первая Мать передаёт свои искренние извинения. И подарки.