– То есть разумных термитов вельхе тебе не жалко? – осведомился Дитц.
– Да мне и каравос Раво не особо жалко, – цинично произнёс Велга. – Пирамиду бы обратно вернуть и ребят освободить. А для этого все средства хороши.
– О как! А кто мне только что про бедных несчастных цыган песни пел?
– Так цыгане – наши. Свои, можно сказать.
– То есть все люди – братья, но ко всем разумным это не относится? – съехидничал Хельмут. – Какой же ты коммунист после этого?
– Так я и не коммунист. Беспартийный. Так же, как и ты, между прочим, не член НСДАП.
– Но ты ведь советский человек?
– Брось, Хельмут. Нет давно моего Советского Союза. Да и твоей Германии. То есть, конечно, где-то на альтернативных Землях есть…
– Но нам туда не надо, – закончил Дитц.
Выпили, не чокаясь.
Они проговорили ещё с час. Водка давно закончилась, но за второй бутылкой не пошли, обошлись чаем на камбузе, где в это ночное время никого не было. За чаем и решили, что мысль Велги о привлечении в качестве союзников каравос Раво, возможно, и неплоха, но прямо сейчас воплощать её в жизнь не стоит. Сначала нужно попробовать обойтись своими силами, поскольку в этом случае они никому ничего не будут должны.
– Всё, хватит этой гнилой демократии, – подытожил Дитц. – Захватим Пирамиду и введём там жёсткую диктатуру. Мы – главные. Все остальные, кто захочет воспользоваться услугами, – в нашем подчинении на пятых ролях. И никак иначе. Включая, кстати, соотечественников – и русских, и немцев. И вообще, землян. Знаю я их. То есть нас. Как облупленных. Как вы, русские, говорите? Что-то про свинью и стол?
– Посади свинью за стол, она и ноги на стол.
– Именно!
В гондоле было тесновато от людей, оружия и снаряжения (робота Рурика тоже взяли с собой), но терпеть неудобства ради того, чтобы не тащиться сотни километров по диким землям, были готовы все.
– Главное, есть туалет, – с удовлетворением заметила Нэла, заглянув за дверь самодельной кабинки и осмотрев примитивную, но действенную конструкцию в виде стульчака, расположенного над дырой в полу. – А без душа мы как-нибудь обойдёмся.
– Но желательно недолго, – сказала Оля Ефремова, которая, по её же словам, практически не имела опыта походной жизни.
– Это уж как получится, – философски заметил Дитц и посмотрел на часы. – Пора.