— Если тебя это не сильно задержит,
брат смертник, — в сходной манере ответила Карина, позволяя мне то,
за что в приличном обществе вызывают на дуэль. Я поставил девушку
на ноги и принялся очищать комбинезон от прилипших опилок, стружек
и непойми чего ещё. Особенно пострадала задница, на которую Карина
неоднократно падала. Однако Фарди спокойно перенесла эту процедуру.
Ей куда важнее было выйти с арены чистой, чем не позволить
дотронуться до себя смертнику. Существу, которого официально не
существует.
— Сумеешь ли ты добраться, или тебя
проводить, сестра по Крепости?
— Хотела бы я отказаться от твоего
общества, брат-смертник, но не имею такой возможности, — Карина на
меня только что не рухнула. Сил на самостоятельное передвижение у
неё уже не было. К тому же появившееся ещё на первой тренировке
правило о том, что приём эликсиров на восстановление разрешался
только в собственных кроватях, никуда не делось. Два служителя
Света, приставленных ко мне и Фарди в виде контролёров, внимательно
за этим следили.
Что ещё произошло примечательного за
эту неделю? Пожалуй, есть две вещи, которые стоит выделить
отдельно. Для начала у меня появилось чёткое расписание дня. Подъём
в пять тридцать. Полчаса на гигиену и транспортировку на арену.
Двухчасовая разминка, после которой либо я тащил Карину обратно,
либо она меня. Роли часто менялись. Душ. Завтрак. С десяти до двух
дня — череда занятий, часть из которых проходила в общих группах
первого курса. Как же на меня смотрели студенты-первогодки в первый
день! Кажется, появись среди них крон, страха в глазах было бы
меньше. Ещё бы — смертник с оружием! Спасайся кто может! Ладно, это
лирика. В два часа у меня был плотный обед, после которого
начиналась самая жара — основная тренировка со Злым Инженером. С
четырёх часов и до тех пор, пока я мог дышать. Потом ещё полчаса.
Ужин чисто технически начинался в девять, но у меня за семь дней ни
разу не получилось до него доползти. После душа я падал в кровать и
получал то, на что даже не надеялся, — личное время. Два часа
личного времени! Правда, тратить его приходилось сугубо на чтение
учебников, но мои соседи-смертники пользовались своим на полную
катушку, умудряясь рубиться в какую-то игру со слепленными из хлеба
костями. Ровно в одиннадцать вечера проходила смена надзирателей,
книги забирали, свет гасили. Церковники внимательно следили за тем,
чтобы смертники отдыхали перед следующим днём. Вообще, следили
только за мной, мужики страдали сугубо за кампанию.