- Добрый день, барышни, - произнес он гудящим басом
и, подойдя к кровати, поставил саквояж на столик. – Как чувствуете
себя?
- Лизонька меня не узнала, Иван Тимофеевич, -
посетовала вошедшая следом нянюшка. – Вы бы порошков
выписали.
- Не узнала, говорите? – доктор обошел кровать,
чтобы оказаться рядом со мной. – Это правда, Елизавета
Алексеевна?
Он оттянул мне нижнее веко, пощупал шишку и
вопросительно уставился на меня.
- Помутнение нашло, - ответила я, глядя на него так
искренне, как только могла. – Внезапное.
- Это бывает, бывает… У вашего соседа, Александра
Васильевича, давеча конюха лошадь копытом огрела. Так он, болезный,
долго глаза до кучи собрать не мог. Только через месяц один глаз на
место вернулся. - Иван Тимофеевич погрозил мне пальцем. – Вы не
балуйте, Лизонька, и не пугайте нянюшку, иначе придется поставить
вам с сестрой пиявок!
- Иван Тимофеевич, дорогой, - старушка смотрела на
него таким умоляющим взглядом, что он не
выдержал.
- Будет уже, Аглая Игнатьевна. Будет. Оставлю я
барышням порошки, так и быть, но мое мнение таково – шишки сами
пройти могут, а боль потерпеть можно, чтобы неповадно было дурью
маяться!
- Спасибо, голубчик! – радостно всплеснула руками
Аглая Игнатьевна. – Да только не дурью они маялись, а хотели
воздухами подышать свежими. Сколько ж девицам свинарник нюхать? А
на балконах оно поприятнее…
- Глупости это все, - доктор направился к двери, а
нянюшка посеменила за ним. – Девичьи капризы!
- Ох, капризы, батюшка! Капризы! – с этим старушка
согласилась сразу. – То не так, это не эдак… Пойдемте в столовую,
откушаете настоечки. Евдокия наша сегодня пироги с грибами
стряпала…
Через несколько минут их голоса затихли, и Таня
вылезла из-под одеяла.
- Он что, серьезно о пиявках
говорил?
- Лучше здесь не болеть, - я опустила ноги на пол. –
Не хочешь послушать, о чем они говорить будут? Многое может
проясниться.
- А если застукают нас? – прошептала Таня, но тоже
села в кровати.
- Что-нибудь придумаем. Скажем, есть захотели, - я
пожала плечами. – Максимум в кровать вернут. Вот и
все.
Любопытство перебороло даже недомогание, и мы
осторожно выскользнули в коридор. Несмотря на то, что интерьер дома
отличался от того, что мы привыкли видеть в наше время, в нем легко
угадывались стены усадьбы «Черные воды». Кстати, в настоящем они
были обтянуты холстом, который в некоторых местах порвался и был
кое-как заделан неумелой рукой.