– Третий есть?
– Есть. И мне он стал очевиден лишь сейчас, после
принесенной тобою новости… Учитывая их отношения, мы можем быть
уверены в том, что наследник не станет упрямствовать и, pardon,
кочевряжиться, пытаясь избавиться от докучливого телохранителя,
споря с его указаниями, и уж точно не станет давить титульным
авторитетом, если случится конфликт. Равно как и сам телохранитель
(и лекарь, что тоже имеет значение) будет более обычного
заинтересован в том, чтобы сохранить подопечного в
целости.
– Нельзя не согласиться, – кивнул Курт безучастно. – И
должен заметить, что Бруно на месте ректора делает успехи. Надеюсь,
он еще не завел привычку после каждого подобного решения спускаться
в подвал и предаваться там самобичеванию.
– Бруно…
– …клятый праведник, – оборвал он, не дав стригу
договорить. – И да, спустя столько лет я все еще жду, когда он
лопухнется. И да, это его решение меня радует: если он так обошелся
со старым другом и собственной воспитанницей – в прочих ситуациях
тем паче поступит верно… Да, я согласен. Пусть едет.
Фон Вегерхоф замер, даже не пытаясь скрыть растерянности, и
осторожно переспросил:
– Est-il si facile? (Прим.: Вот так просто?
(фр.)).
– Аргументы у тебя были серьезные, – перечислил Курт
сдержанно, – доказательства необходимости – весомые; впрочем, и без
них я разумею, что Совет решил послать Альту в пекло не шутки ради
или от скуки. Считай, что убедить меня тебе удалось, и давай
перейдем к обсуждению оставшихся двух вопросов.
– Ты можешь сказать, что тебе страшно, – мягко заметил
стриг. – Здесь никого больше нет, никто не услышит, не увидит и не
узнает, что у Молота Ведьм тоже есть душа, а я никому не раскрою
этой страшной тайны. Не обязательно делать вид, что тебе все равно,
Гессе; в запертой комнате в далеком монастыре, наедине с тем, кто
знает тебя вдоль и поперек, ты вполне можешь сказать то, что
думаешь.
– Могу, – отозвался Курт сухо. – А смысл?
– Да хотя бы чтоб не околеть прежде времени, – с легким
раздражением сказал фон Вегерхоф. – Когда под этой приросшей к мясу
маской ты просто перегоришь от того, что кипит внутри, не находя
выхода – в один совсем не прекрасный день отдашь Богу душу от
остановки сердца.
– Согласно последним сводкам с мест, такого органа в моем
теле не имеется, посему жить я буду вечно, – криво улыбнулся Курт
и, помедлив, неохотно спросил: – Знаешь, что выдала Альта сегодня,
пытаясь себя оправдать? Что я должен радоваться нынешнему положению
вещей, ибо Конгрегация в ее лице имеет своего агента в ближнем
круге Фридриха, и тем самым пресекается попытка внедрения оного
агента со стороны.