– Тебе видней, – неохотно согласился Мартин и, кивком
попрощавшись, двинулся прочь.
– Не стоило ли тебе все же пойти с ним? – предположил фон
Вегерхоф, глядя младшему сослужителю вслед. – Быть может, ему как
раз хотелось бы…
– …чтобы рядом торчал надзиратель, и он думал не о деле, а
о том, как перед этим надзирателем не осрамиться? Навряд ли. Да и
не хочу стоять над душой у тех, кого ему уже удалось хоть отчасти к
себе расположить, лучше пойду и найду себе кого-нибудь, кого
расположу к себе сам.
– Не убей никого, – серьезно предупредил стриг, и Курт
подчеркнуто широко улыбнулся:
– Ты же рядом. Ты ведь здесь зачем-то нужен?
***
Момент, когда отец перестал смотреть в спину, Мартин ощутил
буквально затылком, словно взгляд, направленный на него, был чем-то
материальным. Интересно, есть ли в этом что-то сверхобычное, или
подобному выучиваются со временем все следователи – чувствовать
спиною взгляды? У отца такой талант есть и не раз спасал жизнь не
только ему самому, это всем известно… Наследственное, быть может?
Или все-таки наработанное? Не забыть, спросить у кого-нибудь из
собратьев-следователей, замечали ли за собой такое…
Когда поляна с разрытой могилой осталась далеко позади, он
замедлился, теперь уже не стараясь шагать твердо и уверенно, делая
вид, будто знает, куда идет. Мысли сейчас были не там, подле той
выжженной ямы, а в лагере паломников, через окраину которого
сегодня прошли мимоходом.
Лагерь выглядел как-то иначе, что-то здесь изменилось за
несколько дней его отсутствия, появилось какое-то слабо определимое
словами напряжение, повисшее в воздухе над хлипкими жилищами, как
туман – липучий, душный, тяжелый. Все было так же, как прежде, и
вместе с тем как-то… Неправильно, докончил Мартин смутную мысль и
сам поморщился от неопределенности собственной формулировки. Да, в
отчете такого лучше не писать… Да и скорее всего, паломникам просто
все еще не по себе от страшной находки, а больше – от присутствия в
лесу солдат, и теперь они гадают, чем еще грозит им инквизиторское
расследование.
Мимо трех домиков-палаток на краю лагеря Мартин прошагал
неспешно, озираясь; людей сегодня явно было меньше, чем обыкновенно
– никто не сбивался в маленькие группки, чтобы послушать фантазии
друг друга о таящихся в Пределе ангелах (что на языке паломников
называлось отчего-то душеспасительными беседами), никто обученный
грамоте не собирал округ себя своих собратьев, чтобы зачитать
евангельские сцены… Разбрелись по бытовым нуждам, за сушняком и… К
слову, в самом деле, а чем можно питаться в лесу об эту пору, кроме
коры и травы?