Записи сего действия с камер
наблюдения, наверное, легко можно было вставить в фильм,
посвящённый разгону Учредительного собрания в 1918 году, после
эпохальной фразы "караул устал". Только на этот раз устал не матрос
Железняк, а полковник Фуюцки.
Вялые нервовцы были выгнаны охраной
на свежий воздух Геофронта и построены перед пирамидой
штаб-квартиры. А затем Козо продолжил свою речь, плавно перетекшую
в воспитательно-распекательный характер. В её ходе я открыл для
себя некоторые весьма занятные моменты:
- Фуюцки виртуозно владеет тайным
боевым искусством всех начальников - говорить много, грозно и ни о
чём;
- сейчас он разберётся как надо и
накажет кого попало;
- по части японского матерного я -
полный лох.
Но главное - народ оторвался вчера
как никогда. Десяток человек не явился на службу, из них половину
найти не удаётся, даже несмотря на привлечение сотрудников Второго
Отдела. Вторая половина нашлась, но в самых замысловатых
местах - от ангара с Евами до железнодорожной станции Хаконэ. Так
что начальник всех безопасников НЕРВ - майор Нагасава, зол и алкает
крови, ибо вчера его парни заколебались собирать падающих в
неравной борьбе с зелёным змием нервовцев и развозить их по домам.
Особо возмутительной Фуюцки нашёл попытку лейтенанта Хьюги,
неожиданно проснувшегося в ходе транспортировки, скрыться от
сотрудников Второго Отдела на дереве...
Услышав это, Аска даже слегка
всхрапнула во сне. Хитрохвостая рыжая сейчас достаточно уютно
спряталась за широченной спиной О'Брайна, как-то непонятно то ли
опёрлась на него, то ли уцепилась, и теперь дремала. Стоя.
Мисато же в числе немногих имела вид
хоть и помятый, но бодрый и жизнерадостный. Правда, её мятость не
так уж и бросалась в глаза, потому как ввиду невозможности
приведения в порядок форменного мундира, Кацураги быстренько
переоделась в комплект полевой формы. В принципе, хоть это и не
было разрешено, но и ходить в камуфляже особо не возбранялось. Зато
в таком виде госпожа майор смотрелась куда более представительно и
аккуратно, чем добрая половина оперативного и научного отделов,
которые щеголяли форменными мундирами разной степени мятости...
А по Мисато даже так сразу и не
скажешь, что всю ночь где-то гуляла... И, скорее всего, вместе с
Кадзи...
Или, всё-таки, нет?
Иначе с чего бы ему было натурально
шарахаться при встрече с Кацураги на входе в зал?