— Атаман, нам тоже жаль ребят, но ты поступил
правильно. Разве встреча с Катей не подтверждение? Разве
это не одобрение богов?
— А может, наоборот? Кто знает, что боги хотели
увидеть...
— Не винись, атаман. Мы все пришли сюда
за большими деньгами, остальное без надобности. А Кархи
ещё до прошлой войны странный был. И остальные, кто
с ним ушел, того же толка.
— Да, Ратира, Кархи только старика и слушался,
а как дед первым от мора помер, так и ополчился. Кто
его знает, чем ему эльфы так нагадили, а нам девок выкупать
нужно.
— Ну куда! Не видишь, что там картоха,
потопчешь!
— Боги на нас не погневаются, атаман.
Ты уж сколько себя мучишь, но хватит. Юродивой
повинись, если так уж жжёт, но руки опускать
не смей!
— Не, девочка и так запугана, что тени боится. Зачем
ещё пугать тем, что мы Кархи из-под контроля выпустили.
— Как знаешь, атаман, как знаешь...
Остаток разговора командиров Кате, мгновенно замёрзшей, услышать
не довелось, его заглушил спор вернувшихся шептунов.
— Да не бывает людей с такими волосами!
Я скольких повидал, когда к купцу нанимался.
И не видел ни одного такого человека. Эльфка
это!
— Ну как ты хочешь это проверить? Ну одели
девочку в эльфийское платье, ну и с волосами,
поди, что-то сделали. Да человек это. Ну, пошли прямо
спросишь!
— Да нет, нет! Чтобы я такое у неё спросил.
Да лучше провалиться, чем юродивую обидеть. Это же,
это же... да ну вас, но эльфка это!
Сердитое бурчание начало удаляться, а оставшиеся разбойники
дружно захихикали. Шум обжитого лагеря странным образом
умиротворял, а обыденные разговоры добавляли уверенности, что
здесь безопасно, что бояться нечего.
— Девушка, — говоривший подошел тихо, и его оклик
стал неожиданным. — Говорят, тебя Катей звать?
— любопытный мальчик заглядывал в глаза, присев рядом.
— Идём вечерять, сейчас кашу раскладывать дядька будет.
— А руки вымыть? — растерявшись, невпопад
спросила Катя.
— Зачем? Ну, пошли до ручья, там и помоешь, ели
хочется, — удивился парнишка и протянул руки, чтобы
помочь встать.
Мальчик изрядно робел, но отчаянно пытался не показать
этого. Он старательно приосанивался и пытался казаться
взрослым, но только заметней было, что ему лет двенадцать,
вряд ли больше. Смотрелось забавно. А остальные провожали
девушку взглядами, на мгновения благоговейно замолкая.
Но Катя вряд ли бы решилась объяснить, как
на неё смотрели: с надеждой, ожиданием, восхищением? Тем
более ей стало не до этого, когда внезапно она
обнаружила утоптанный подход к воде.