Мафусаиловы хляби - страница 28

Шрифт
Интервал


- Запомнила? – спросил шаман.

- Да. Да… Не открывать глаза, - пробормотала Дарья, охваченная первобытным ужасом, и в ту же секунду, как шкура упала на костер, поднимая столб дыма и искр, она зажмурилась.

Это не было похоже на птичьи крылья. Больше напоминало звуки, которые издает мокрое белье на ветру. Ленивые, медленные, тяжелые хлопки. От них закладывало уши, как в самолете, ныл висок, пульсировали зубы мудрости, которые она так и не удосужилась вылечить. Никто ее не трогал и не хватал. Лишь время от времени она вздрагивала от ощущения, будто попала лицом в лесную паутину. Фоном звучал голос шамана – какая-то евенкийская белиберда – но она странно успокаивала и манила за собой. Дарья тянулась за этим звонким, женским голосом, как мотылек тянется на огонек.

«…иее äчин хутэлэ тэдёмэмэ…дялгэ мэдэ угэй äчинди…»

В какой-то момент голос едва уловимо споткнулся, сбился, но тут же выправился и потянул ее дальше мимо хлопающих, мокрых простыней, шума вроде бы… проливного дождя и чьего-то трубного рева. Ей показалось так могут трубить лишь слоны. Голосов она не слышала, но то и дело в голове ее словно появлялись обрывки не принадлежащих ей мыслей: «А теперь он весь пойдет спа-а-ать…», «Добрый мой мячик Боб…», «Иисусе – наш спаситель...», «А-жи-жа! А-жи-жа! А-жи-жа!!!..АЖИИИИЖААА!»

Последнее было так мучительно, что она едва удержалась, чтобы не заткнуть уши. Но, к ее облегчению, вскоре все стихло, лишь шаман тянул свою белиберду, да еще тоненько жужжало на периферии, словно где-то под потолком пищал комар.

«Нет потолка… Боже, где я?», - пронеслось в голове, и она с облегчением поняла, что это, наконец, ее собственная мысль. А еще через некоторое время шаман позволил: «Можешь открыть глаза».

Она приоткрыла глаза, и тут же все завертелось перед ней. Ее вырвало, а потом рвало снова и снова, пока круговерть не остановилась.

- Вы…, - она провела тыльной стороной руки по мокрым, трясущимся губам, стирая слюну, - Вы ее… видели?

- Твоя дочь жива, - ответил шаман, и Дарья от облегчения разрыдалась.

- Где она? Где?!

- Этого я не могу знать, - Шаман устало снял шапку, и Дарья с удивлением увидела, что за «паранжой» из ремешков скрывался вовсе не женщина, а мальчик. Сколько ему? 14? 15? - Ищи дочь здесь, среди людей.

Тамнаргун поднялся. Тут же набежали эвенки и с большими почестями отряхнули и свернули шкуру, которой был затушен костер. Поднялась и Дарья. Вокруг все снова закрутилась, и ее пошатнуло, как пьяную. Она смущенно хихикнула и поймала взгляд молодого шамана. Он смотрел на нее растерянно и напряженно.