Вечером я планировала разузнать у Птички, знает ли она о красивой апранке, работающей на мусорке, но усталость после дня без медитаций оказалась сильнее моего желания разобраться в ситуации. Да еще и психолог после ужина невыносимо нудно расписывал, что любое преступление может быть прощено, если совершивший его раскается. Слушая эти скучнейшие нравоучения, я еще сильнее захотела спать.
На следующий день я продолжила наблюдать за апранкой. К ней приставали не только арестанты, к ней цеплялись и охранники. Надзиратель, контролирующий, как мы работаем и как себя ведем, и тот позволил себе ущипнуть ее за подбородок, когда она подошла к нему спросить о чем-то.
И ладно приставания: можно понять, когда красотке не дают прохода. Но девушку выделяли всеми способами, и это было похоже на травлю. Ей не дали сесть на скамье, когда пришло время обеда, а когда она пошла к столу за бутылкой воды, какой-то прыщавый парень обогнал ее, забрал две оставшиеся бутылки и ушел, демонстративно отпив из каждой. С ней не разговаривали, а некоторые даже плевали ей под ноги, когда она оказывалась рядом.
В чем она провинилась? И провинилась ли?
— Время! — рявкнул надзиратель, ни имени, ни прозвища которого я пока не знаю. — Если не подойдете к кару ровно в полчаса, останетесь без ужина и концентрат жрать будете! А ну скорее!
Я ускорилась; кажется, не успею. В самом конце смены мне захотелось в туалет, и я потратила драгоценное время, чтобы добежать до него и вернуться. Я опоздала, но надзиратель все равно пропустил меня в кар.
А вот апранку не впустил, хотя мы подошли одновременно.
— Опоздала! — злобно рявкнул он. — За тобой кар вернется через полчаса! Учись дисциплине, насекомое!
Я спрыгнула с подножки кара на землю и встала рядом с наказанной.
Лицо надзирателя вытянулось.
— Это еще что? — возмутился он.
— За опоздавшими кар вернется через полчаса, — спокойно ответила я. — Это ваши слова.
— Да, это мои слова! Ты-то чего тут раскорячилась? Запрыгивай в кар!
— Я тоже опоздала, товарищ надзиратель, так что останусь здесь и приму наказание.
Скрипнув зубами, он зашел в кар и занял в нем свое место – не хочется ужин пропускать! Как только надзиратель уселся, кар тронулся с места, и с нами остались два человека охраны.
— И что это значит? — спросила апранка, сложив руки на груди.