– Моя мама – настоящая красавица.
– Понимаю, – кивнула Кэрри. И она действительно понимала. Если бы ее прелестная мать умерла и отец женился бы на другой прелестной женщине, вряд ли Кэрри это понравилось бы. В этом случае она предпочла бы уродливую мачеху. Очень-очень уродливую. – Надеюсь, хоть ты не расстроена, оттого что я не так безобразна, как пообещал папа? Но, если хочешь, могу стать уродиной.
С этими словами Кэрри принялась строить всевозможные гримасы, растягивая пальцами глаза и задирая пальцем кончик носа. Малышка хихикнула.
– Как по-твоему, я больше понравлюсь Темми, если он увидит меня такой?
Девочка, снова хихикнув, усердно закивала.
– А теперь, может, подойдешь и позволишь расчесать тебе волосы? А заодно скажешь, как собираешься назвать куклу.
Девочка поколебалась, словно пытаясь решить, понравилось бы это отцу или нет. Но тут Кэрри вынула из саквояжа щетку с серебряной ручкой. Ахнув от восторга, девочка подошла, покорно встала между коленей Кэрри и позволила расчесать себе волосы.
– А тебя зовут Даллас? – допытывалась Кэрри, гладя мягкие, тонкие волосики девочки. – Не находишь, что это очень необычное имя?
– Мама сказала, что меня сделали именно там.
– Как, на фабрике? – не задумываясь выпалила Кэрри, но тут же опомнилась и громко откашлялась. Хорошо, что девочка не видит ее непозволительно багровой физиономии! – О, теперь все ясно. Как тебя можно звать? Далли?
Девочка на секунду задумалась.
– Если хочешь, зови меня Далли.
– Мне очень приятно назвать тебя именно так. Ведь больше никто не зовет тебя Далли, верно?
Девочка кивнула и показала на песика:
– А его как зовут?
– Чу-Чу. Потому что в тот день, когда брат привез его мне, он все время чихал! И представляешь, с тех пор ни разу не чихнул.
Девочка даже не улыбнулась. Только вздохнула и покачала головой, совсем как взрослая. У Кэрри сжалось сердце. Неестественно, когда такой маленький ребенок не умеет смеяться!
– Ну вот, – сказала она громко, – теперь волосы у тебя в порядке. И какие же они красивые! Хочешь сама посмотреть? – Она протянула ребенку зеркало в серебряной оправе. – Ты очень хорошенькая.
– Но не красавица, – расстроенно возразила Далли, отдавая зеркало обратно. – Не то что моя мама.
Какие странные речи в устах маленькой девочки!
Кэрри снова оглядела холодную убогую комнатенку.