– Здесь так красиво и спокойно, – тихо произнесла она, а затем заинтересованно спросила: – Расскажи мне что-нибудь о цветах.
С неописуемым блаженством растворяясь в нотах её мелодичного голоса, я мечтал о нечто более захватывающем и страстном, чем обычная беседа о растениях. Нехотя выдернув себя из одурманенного состояния, всё же выполнил её просьбу, медленно разворачивая к одному из ближайших цветков. Немного подумав над темой дискуссии, я так и не смог далеко отойти от своих грешных мыслей.
– Ты знаешь, как опыляются цветы?
– Ну… – Стейси задумалась. – С помощью пыльцы и пчёл, я полагаю.
– А что потом?
Девушка смущённо улыбнулась:
– Не знаю. Я ведь свечку у них не держала.
Я слегка усмехнулся её замешательству и вновь посмотрел на цветок.
– Вот смотри, тут всё очень просто. Это орхидея, – чуть наклонившись к почти что малинового цвета лепесткам, аккуратно дотронулся до чашечки побега. – У каждого цветка есть свои мужские и женские репродуктивные органы.
Наклонившись вслед за мной, она с интересом посмотрела на внутреннее строение бутона.
– Это тычинка, – указав на самый выпирающий ствол, произнёс я. – Мужской орган.
– Ну надо же, – Стейси не смогла подавить тихий смешок, – как похоже! А слово «тычинка» произошло от слова «тыкать»?
Упрекнув её своим смеющимся взглядом, снова продолжил:
– Когда на тычинку попадает пыльца, её кончик тянется к пестику – женскому органу, который находится в самом центре цветка, чтобы зачать новые плоды их совместных стараний.
– Значит, тычинка тычет в пестик, пока не передаст ему всю свою пыльцу, чтобы создать новый плод. Хм… Что-то мне это сильно напоминает…
– Мне тоже, – заключая проказницу в свои объятия, глухо отозвался я. Встретившись с её игривыми глазами, не сдержал предвкушающей улыбки. – Как насчёт того, чтобы устроить своё цветочное опыление прямо здесь, в этом уединённом месте?
Рассмеявшись моему предложению, Стейси всё же отрицательно покачала головой.
– Нет, – твёрдо произнесла она. – Я всё ещё хорошо помню, как в этом уединённом месте внезапно появился твой работник. Прости, но мне не очень хочется сверкать своим оголённым задом в присутствии других. Хватит и того, что постоянно слышала дежурившая у моих дверей охрана.
– Они этого уже и не помнят, – отмахнувшись от её слов, я упорно потянулся к мягким губам.