А еще меня окатили грязной водой прямо из ведра.
— Чего встала? — рявкнула незнакомая мне женщина, высунувшаяся
вместе с ведром из окна, и я поспешила свернуть с оживленной улицы
в проулок.
В рыбацком районе жизнь продолжала кипеть, будто еще никто не
знал о том, что на графство напали люди герцога. Они не знали, что
нас захватывают. Эта весть еще не долетела до противоположной
окраины города.
Крепко сжимая мешочек с деньгами в побелевших пальцах, я ощущала
себя потерянной. Понимала, что мне срочно нужно раздобыть другую
одежду, но даже не подозревала, где здесь ее можно купить.
Я никогда не посещала лавок с готовой одеждой. К нам в особняк
всегда приходила модистка, которая снимала мерки, а потом присылала
всевозможные наряды, выбранные из каталога.
Улица, на которую я забрела, не отличалась особой оживленностью.
Здесь стояли только старые жилые дома, в большинстве случаев даже
не скрытые за заборами, но на меня все равно обращали повышенное
внимание.
Именно поэтому я и решилась на преступление.
Вечер ложился на город под отблески розово-фиолетового заката.
Ступив на чужую землю, я скрывалась за разросшимися кустами. Двор
был неухоженным — вещи, висящие на бельевой веревке, едва удалось
разглядеть, но мне это было только на руку.
Быстро сдернув серую льняную рубашку и черные штаны с
заплатками, переодевалась прямо в кустах. Было жутко стыдно за
воровство, но сейчас эти вещи мне и правда были нужнее.
Накинув сверху плащ, я с неудовольствием отметила свои грязные
туфли. Старые стоптанные ботинки стояли прямо на покосившемся
крыльце, но, прежде чем кинуться за ними, я долгие минуты кусала
себя за палец, борясь с нерешительностью.
Нерешительность была побеждена, а я обзавелась подходящей
обувкой. Подходящей по случаю, но не по размеру. Ботинки болтались
на ногах при ходьбе.
Совесть не позволяла мне уйти просто так. Нырнув пальцами в
кошелек, я оставила на крыльце две золотые монетки и уже после
спешно сбежала, боясь быть пойманной. Сердце билось в груди, словно
трепыхающаяся птица в клетке.
Была беглянкой, а стала преступницей. Не такого будущего для
меня хотели родители.
Хоть бы они отбились, хоть бы победили герцога!
Привязав кошель к штанам, как это однажды сделал отец, я вновь
выбралась на главную улицу, что вела прямиком к порту. В
сгущающихся сумерках полоска моря становилась все темнее, но оно
по-прежнему казалось бескрайним. Пугающим и волнующим.