И тем более неожиданным стал
безжизненный голос, прокатившийся из динамиков.
— Аргус... Новый Аргус пришёл! Ему не
место на Земле!!!
Совсем недавно зажегшиеся уличные
фонари сразу как-то померкли, в углах закопошились тени, а по
стеклу ближайшего к нам дома побежала тонкая трещинка.
— Ох, голова садовая! Забыл совсем! —
Архип ударил себя ладонью по лбу. — Щас мы тебя подлечим, пока тебя
изнутри не сожгло... А ну-ка вытяни ручку!
Я сделал, как он хотел, и он ловко,
жестом фокусника, нацепил на моё запястье тонкий бумажный браслет
вроде того, что до сих пор надевают на посетителей ночных
клубов.
Только этот браслет был другим.
Вдоль всей его поверхности шла
сложная вязь из таких же иероглифов, что были начертаны в
удостоверении Архипа. От одного взгляда на них становилось не по
себе. Было в них что-то неправильное, неземное.
Но проблема была не в этом. Браслет
был подпалён с краю. Как будто кто-то поднёс зажигалку и легонько
мазнул огнём по бумаге. И бумага продолжала тлеть! Медленно,
очень-очень медленно огонь подбирался к краю.
Я попытался его затушить, но ничего
не вышло. Боли или жара от тлеющей в миллиметре от моей кожи бумаги
я тоже не ощущал.
— Эй, ты что делаешь?! — набросился
на меня Архип. — Не трогай! Это же единственный твой оберег! Коли
до другого края истлеет, сила твоя снова на тебя набросится, и
ничто тогда уже не поможет. Кстати, чуть ведь не запамятовал!
Он запустил руку во внутренний карман
плаща и вытащил помятую бумажку и допотопный кнопочный телефон
огромных размеров. Бормоча себе под нос и то и дело поглядывая на
бумажку, он набрал номер и приложил телефон к уху.
— Алло! Владлен Николаич?! Это я,
Архип, который с Филиппом покойным работал! — как человек, впервые
в жизни куда-то звонящий, закричал он. — Я, это, с сыном его
сейчас, Матвеем! Мертвец я! Ага, узнали... У него это... Процесс
идёт, полным ходом! Да-да, знаю, что в курсе! Печать я нацепил, но
вы бы подъехали! Инициация парню нужна хорошая, а её ведь только
вы... Вот и славно! Маячок я включу!
Он выключил телефон и положил его в
карман.
— Матвей, а ты не голодный? Тут рядом
есть ресторанчик неплохой. Может, посидим, а? — предложил он. — То,
что я тебе рассказать собираюсь, под горячий чаёк куда лучше
воспринимается, уж поверь мне...
Долго раздумывать над его
предложением я не стал. В конце концов, за сегодняшний день толком
покушать мне так и не удалось, и я был рад любой возможности.