— Пошли отсюда.
— Ты что! Куда? —
Алиса смотрит остановившимся взглядом зомби. Глаза пустые-пустые, и в них
колышутся огоньки. — Алекс обидится.
— Тише вы там! — шикают
на нас со всех сторон.
Я стискиваю зубы и
уплываю по сиденью вниз. На медленной композиции чуть не засыпаю.
— Нет, это
невозможно слушать! — встряхиваюсь периодически и ворчу себе под нос.
— Ничего ты не
понимаешь! — толкает меня локтем в бок Алиса.
— Больше не могу.
Встаю, но подруга
дергает меня в кресло.
— Алекс
расстроится. Потерпи!
— Я терпел,
сколько мог! Почему он поет все хуже и хуже?
— Тише! Фанаты
услышат.
— Да плевать!
— Они тебя
растерзают на кусочки и по ветру развеют. А я еще добавлю: скажу Алексу, чтобы
не продлевал контракт с компанией твоего отца.
Сашку, как он стал
знаменитостью районного масштаба, стали активно приглашать сниматься в рекламе.
Не устоял перед обаянием и красотой певца и мой батя. Уже три года портреты
Алекса украшают витрины наших магазинов. Куда ни кинь взгляд — везде он. То
улыбается, то грустит. На этом засранце даже самое убогое и нелепое шмотье
смотрится как драгоценный бренд.
Но поет он
отвратительно!
Я еле досидел до
конца концерта, периодически засыпая. Финальные аккорды встречал, аплодируя
стоя, но не потому, что проникся моментом, а от искренней радости, что могу
наконец-то выйти на улицу.
И тут фанаты бросаются к сцене с цветами и
подарками. Охрана сдерживает порыв визгливых девчонок. Алиса тоже в какой-то момент исчезает. Ищу ее
взглядом и обнаруживаю возле Алекса, а рядом с ней… Приглядываюсь, даже шею
вытягиваю от усердия.
Ба! Да это же
лейтенант Седых! А она, что здесь делает?
От удивления
забываю, где нахожусь. Расталкиваю фанатов, протискиваюсь к сцене, и вдруг со
мной начинает происходить что-то странное. Я смотрю на Алекса, а он кажется мне
Ангелом, спустившимся с Олимпа за грешную землю. Вижу сияние вокруг него, нимб
над головой, и чудится мне он самым красивым мужиком на свете.
Бросаюсь к сцене,
яростно распихиваю девчонок и хватаю Алекса в объятья. Сзади слышу рев сотен
возмущенных глоток. Охранники оттаскивают меня в сторону, кто-то бьет по
голове, плечам, рукам. Открывается ранка на лбу, кровь затекает на глаз.
— Тихо все! —
вопит Алекс. — Это мой лучший друг!
А у меня чуть
слюна не капает от восторга, взгляда не могу отвести от неземной красоты певца.
Поворачиваюсь и сталкиваюсь взглядом с лейтенантом Седых. Она стоит, выпучив
глаза, и смотрит на меня, как на безумца. Потом поднимает руку и крутит пальцем
у виска.