Всюду – оливки, апельсины, бананы… Цветёт бугенвиллея.
Ни змей ядовитых, ни хищников. Из диких животных не вывелись только козлы «кри-кри». Природа вкупе с историей создала для человека здесь все условия – и, похоже, эксперимент удался.
Зря, что ли, родом отсюда – и художник Эль Греко, и писатель Никос Казандзакис…
«…И ты, может быть?» – дала мне знать закутанная по глаза зыркнувшая на меня и уплывшая в море особа…
8
Малия – Сталида – Херсониссос – Ираклион.
Прошёл – с ветром на пару – по краю суши.
Мимо верениц вилл, отелей, дендро- и аквапарков – вдоль изумрудного, в барашках, что «среди земель» моря.
Грудью на ветр, с душой нараспашку…
А море среди скал билось – пахучее, пенное. Хоть молись на этакую красоту!
В районе Малии разбежался по песку – и не удержался – неожиданно для себя прошёл долгим «колесом» по пляжу, чем, не желая того, сорвал аплодисменты объявившейся невесть откуда англоязычной публики.
…Сдаётся мне, интуристы тут задались целью «спасать» одиноких.
Что ни встречный, – в качестве «круга спасательного» – бросает улыбку ободряющую: «Хеллоу!»
И – жить можно «обречённому» на молчание…
А под вечер в порту Ираклиона – суперлайнеры, катера, яхты… Солнце – словно срезанное поверх ножом – быстро таяло в море.
Душа пела, полнились солнцем глаза! Кала! (Хорошо!)
9
Сиси – Солнари – д. Христос – Адонис – Неаполи.
Море разбушевалось – не отвести глаз: в белой пене, клокочущее, билось о скалы, дышало паром…
Мы стояли друг против друга – и до меня дошло: море оттого бесится, что людям не до него!
Да, не для купанья погодка! На пляжах спасатели – чуть что – в свист…
Но мне удалось-таки сплавать. Притом что море изрядно потрепало непослушного, дразнящего Посейдона…
Миновав Малию, впредь никого уже не встречал.
Двигаясь на восток, вышел к пустующей, не запирающейся православной церквушке.
Далее – без дорог. Помолившись, нашёл за церковью едва заметную тропку с видом на «крымский Батилиман». Обогнув же над беснующимся морем обрыв и спустившись в дол, оказался среди древних руин…
После обустроенного побережья – заброшенность. Как будто нога человека не ступала здесь уже тысячу лет.
Ветр с моря обдувал, спешить было некуда – и я час за часом шёл мимо каких-то доисторичесеих развалин, пока не набрёл на удивившихся моему появлению двух пастухов, которые воззрились на меня, как на чудо, и жестами дали понять – засветло, если идти берегом, до жилья не добраться.