- Да, занятие проведу и сразу отправлюсь, позвонили с работы,
сказали, надо кучу заявлений подписать, придется весь день бегать
по присутственным местам.
- Сочувствую, - так проникновенно сказал Швецов, что за его
спиной сразу встали тенью два кредита, ипотека, налоговый вычет,
согласование ремонтных работ и, например, квота на лечение. Хотя
вот последнего с ним, кажется, не случалось. - Дело хоть того
стоит?
- Говорят, да. Может быть, даже польза выйдет. Но надо срочно,
спасибо, что не вчера. А часто электрички ходят?
- Раз в пятнадцать-двадцать минут. Есть еще утренний перерыв
часа на полтора-два, но к часу дня он как раз закончится.
- Отлично, спасибо! - я быстро стала сооружать завтрак, заодно
соображая, что бы взять в качестве перекуса. Нет ведь никакой
гарантии, что у Ирины Евгеньевны снова найдутся для меня пирожки. -
Как Маруська себя чувствует?
- Вроде бы, лучше. Я ее с утра еще кормил с рук, но думаю, к
вечеру она уже вполне будет справляться сама. Васька только куда-то
делся, я даже в погреб залез посмотреть, не заперли ли случайно
теперь его.
- А он у меня сегодня спал, не знаю, с чего вдруг. Может, стресс
у него?
- Может быть, - озадаченно пожал плечами Швецов. - Он и сейчас у
вас?
- Не знаю. Уходила — был у меня, но я дверь в комнату оставила
открытой. Может быть, уже ушел.
Швецов еще немного постоял на пороге, кажется, что-то хотел
спросить, как всегда транслируя это на всю кухню, потом передумал,
пожелал удачи, вышел. А я позавтракала и тоже ушла, обсуждать с
Леной нюансы лечения истощенных кошек при чужом магическом
вмешательстве. Потом мы с ней немножко посмотрели на меня, я
убедилась, что проклятие она по-прежнему видит, а мою связь с
Васькой нет. Оно и к лучшему.
А потом электричка понесла меня в Москву, в глубины
бюрократического ада.
Одно из отделений Комитета по охране мификов, то самое, в
котором меня приняли на практику и прикрепили к кураторше, которая
мне теперь, видимо, и работодательница, и спасительница, и
практически мать родная, находилось на Чистых прудах, совсем
недалеко от метро, в каком-то официальном учреждении с совсем иным
названием, «Рос-что-то-там». Просто вход в общечеловеческую контору
был с бульвара, а в Комитет — из Архангельского переулка (я
подозревала, что так устроили исключительно из-за того, как это
звучит: «вход с Архангельского переулка», - красота же). К двум я
все-таки не успела, но в семь минут третьего уже стучалась в дверь
Ирины Евгеньевны.