– Неизвестно, – развел
руками Тим и тоже пошел в кладовку, оставив кристалл на алтаре. В
неустойчивом положении. И даже не заметил, как тот тихонько упал
набок, прокатился до края возвышения и рухнул на каменный пол, так
что на одной из его граней появилась широкая трещина. – Пока,
однако, никаких ответных мер, во всяком случае заметных
посторонним, безропотно перебравшийся в Академию волшебства глава
ковена магов не предпринимал. Только молодая королева, дочь главы
одного из знатнейших и влиятельнейших родов страны, вопреки воле
родителей развившая в себе склонность к творению темных чар,
которую во время военных действий бывший придворный маг доставил с
занятой противником территории, почему-то зачастила к нему в гости.
Под предлогом частных уроков у наиболее компетентного в стране
специалиста. Слухи о том, будто между ними могут быть еще
какие-нибудь связи, более тесные, чем рабочие, впрочем, расходиться
не спешат.
– Догадываюсь, почему. –
Молодой маг смерти, будто обычный уборщик, принялся искоренять
беспорядок. – Злить члена правящей семьи имеющим разум кажется
просто-напросто опасным. Да к тому же все заранее и априори
согласны с тем, что пусть не обученная, но крайне талантливая
чернокнижница, превратившая одного из своих прошлых женихов, не
пришедшегося ей по вкусу, в каменную статую, будет прекрасно
сочетаться характером и интересами с темным магом, носящим
красноречивое и заслуженное прозвище Проглот, оставляющим от своих
врагов лишь до блеска обглоданные кости.
– Угу. – Его приятель,
возвращавшийся из кладовки с новым кристаллом, вдруг замер. –
Стоп! Феб! Брось метлу! Что это, во имя гнилых костей всех бродяг,
зарытых на кладбище, чтобы служить нам тренировочными манекенами,
за пакость?!
Над черным алтарем, находившимся в
центре магической звезды, дрожало, постепенно увеличиваясь в
размерах, постоянно меняющее форму и цвет переливчатое марево.
Ингредиенты для предстоящего ритуала, наделяющего остовы
покойников, многократно подвергавшихся ударам боевых чар,
способностью двигаться и даже имитировать атаки на живых, частью
оказались уже поглощены им, частью улетели на пол. С каждой
секундой непонятная аномалия все больше увеличивалась в размерах и
уже начинала потихоньку принимать гуманоидоподобные очертания.
Если, конечно, где-нибудь водятся пятиметровые гуманоиды, чья
верхняя половина туловища напоминает человеческий скелет лилового
цвета, а нижняя является здоровой костяной гусеницей.