Дотянувшись до тарелки с вафельными трубочками, он кусает одну и
начинает кашлять. Схватив с пола бутылку воды, он судорожно
пытается ее открыть, но из-за того, что руки были все в креме,
крышка скользила в руках. Кашель все усиливался, и он начал быстро
вытирать пальцы об майку. Он сделал вторую попытку открыть крышку
бутылки, у него не хватило сил, и он начал бить себя в грудь, но
из-за большого слоя жира, его слабые удары не дают нужного эффекта.
Игорь падает назад в кресло и его глаза закатываются. Тело начало
трястись и из его рта пошла пена вперемешку с едой и слюнями. Лицо
приняло тёмно-красный оттенок. Рот пытался ухватить кусочек
воздуха, но тщетно. Еще немного подергавшись, тело расслабляется.
Мой сын умер.
Боль в голове стала настолько резкой, что я зажмурился, но через
мгновение все прошло. Я почувствовал под ногами другую почву.
Открыв глаза, я увидел сцену, траву, домики. Вместе со мной начали
появляться другие люди. Человек, в рабочем костюме, странная
строгая женщина в розовом пиджаке. Я начал искать глазами человека
в строгом костюме. Он стоял на коленях, опустив голову к земле,
видимо приводя мозги в порядок.
Я прокрутил в голове то, что вспомнил. Огромная волна отчаяния
нахлынула на меня. Неужели это был мой сын? Сердце готово было
разорваться от горечи, но мозг настойчиво утверждал, что я все
правильно понял. Мое плечо зажило, но осознание того, что эту рану
нанес мне мой собственный сын перед смертью, от моей же руки, таким
жестоким образом, не давало мне покоя.
— Поздравляю с победой, — весело сказал огонек, подлетая к моему
плечу.
— Отойди от меня! — крикнул я и побежал к себе в дом.
— Что не так? — удивился Глу, преследуя меня.
— Отвали! Зачем вы это делаете? — закричал я на огонька, забежав
в дом. — Вам нравится смотреть, как люди лишившиеся памяти, убивают
своих родственников? Вам это приносит удовольствие?
— Андрей, а что не так? — искренне удивился Глу. — Тебе выпал
шанс изменить всю свою жизнь. Даже если ты убил своего сына, ты
вправе прожить свою жизнь точно так же и предотвратить его смерть,
а если не хочешь, то всегда сможешь изменить свою судьбу.
— Да я скорее умру, чем приму участие еще в одном раунде! —
прокричал я.
— Ты и так мертв, — хихикнул Глу. — Ну если не хочешь дальше
бороться за то, чтобы спасти всех, можешь просто умереть в
следующем раунде, вряд ли победитель турнира поможет твоему
подавившемуся сыну.