Наверняка
казначею уже приходилось меня видеть: его рабы или охранники
остались за алтарем; сам он определенно узнал меня, коль молча,
протянул мешок из телячьей кожи наполненный монетами. Принимая
плату за предательство Левкона, пусть и мнимое, я удивился щедрости
Гиппиаса. Золотых монет в Пантикапее не чеканили, и серебро тут
было в большом почете у купцов и ремесленников. Навскидку я получил
килограмм десять, что приблизительно соответствовало половине
таланта или трем тысячам драхм. Эллинский всадник получал драхму в
день, но скифы обходились гораздо дешевле. Сколот служил тому, кто
накормит его в походе, полагаясь на свою воинскую удачу и богатые
трофеи, добытые на войне. Что же задумал Гиппиас? Почему предпочел
нанять варваров?..
- Прощай
скиф, - сказал казначей и, не дожидаясь моего ответа, ушел, так
ловко растворился в тени, будто специально надел на себя все
черное.
Небо совсем
потемнело. Полчища птиц недавно гомонящих в высоких деревьях
затихли. С минуту я простоял у храма, прислушиваясь, и с каждым
новым звуком хватаясь за меч. Живая вереница картин, где
неизвестные меня заставляют расстаться с серебром – мутная мгла
видений, тревожность таяли, и уже через сотню шагов я, расплескав
все страхи, остановился, правда, теперь от досады: Все же нужно
было взять с собой Лида! Хотя бы для того, чтобы не тащить этот
чертов мешок самому. Быть может, «страх» в этом случае не в меру
сильное слово, но в данный момент я отчетливо осознаю - все мое
беспокойство от того, что эти деньги мне необходимы. Владыка щедр
на подарки по пустяковым поводам, но монет сам не имеет. Кое-что из
его даров Лид уже продал, но вырученные за золотые безделушки
диоболы мы уже прогуляли. Просьба царя пришлась очень кстати, и я
намерен сделать все, чтобы не разочаровать Левкона. А для этого мне
нужны деньги, большие деньги! Вот почему при вербовке Гиппиасом я
не очень упорствовал, а точнее – совсем. Какую цель он преследует?
Я не знаю, но если поразмыслить, то самым очевидным мне видится
отдаление моей особы от царя. За такие деньги?! Боюсь, что у меня
не найдется подходящего товара, чтобы самому выудить такую сумму. С
другой стороны не будь у меня подходящего товара, стал бы Гиппиас
платить? Я механично беру в свободную руку молоточек и колочу в
дверь. Ну конечно: Андроник уводит из полиса гоплитов и царь
остается совсем один перед сворой аристопилитов! Лид открывает
дверь, а я в тот момент уже решил задержаться в
Пантикапее.