Шахматист замер, внимательно, пару секунд смотрел в спокойные, темные, бездонно глубокие зрачки Агапова. И вдруг опустился на ловко подставленный ему полковником Смоляковым стул. Прижал к груди баул. Вздохнул с облегчением, будто с него сняли непосильно тяжелый заплечный мешок.
Агапов поинтересовался.
– Посмотрите, товарищ шахматист, позиция вам знакома? Я сам шахматист, неплохо знаю творчество Алехина и Капабланки… Люблю этюды, но…
Заслышав про этюды, гроссмейстер потер заскорузлый щетинный подбородок, и стал
поспешно рыться в своем бауле, выложил на генеральский стол пару теплого белья, носки собачьей шерсти, шахматные часы, бутылку с молоком. Наконец, он извлек из баула очки в роговой оправе, одна дужка которых была небрежно прикручена медной проволочкой. Нацепив очки на нос, шахматист присмотрелся к расположению фигур на черно-белых клетках.
Шилов принес стакан горячего чая в серебряном подстаканнике, придвинул к локтю шахматиста.
Шахматист жадно и шумно хлебал чай – зубы стучали о край стакана, но от созерцания партии не отрывался. Генерал, полковник и майор терпеливо ждали.
Наконец шахматист посмотрел на Агапова – его взор горел победным ликованием.
– Говорите, пожалуйста, – попросил Агапов.
– Редкая позиция. В этюдниках почти не встречается. Позиция Шмуйля Гиршкевича…
– Простите, кого?
– Точнее сказать, загадка Шмуйля, – гроссмейстер протянул стакан Шилову, – Спасибо большое. Волшебный чай.
Немытая щепоть гроссмейстера стремительно перенесла черного слона.
– Но в общем и целом… все просто – черные начинают с хода слоном на Е7, и дают белым мат в четыре хода. По-моему, это гениально! А?!
– И все? – спросил генерал
– Все! – торжествующе вскрикнул шахматист.
Генерал озадаченно посмотрел на Агапова.
– Ну, и какой в этом смысл? – спросил Агапова полковник Смоляков.
Агапов не ответил, но обратился к гроссмейстеру.
– А вот… что за человек был этот Шмуйль… как вы сказали? Фамилия?
– Гиршкевич.
– Спасибо. Что вы можете про него вспомнить, кроме его великолепного этюда…
– До войны Шмуйль жил в Вильно… Я играл с ним… по переписке… А сейчас, извините, не знаю… Говорят, погиб в местном гетто…
– Кто говорит? – насторожился полковник Смоляков.
– Люди, – равнодушно пожал плечами гроссмейстер.
Агапов взял с доски белого короля.
– Черные начинают и выигрывают… в четыре хода…