Вообще, после академии Алекс очень
изменился. Иногда во взгляде проскальзывало нечто, обычно
несвойственное этому возрасту. И еще, смело ведущий себя с другими
женщинами, он стал сильно смущаться в ее присутствии, выглядя
настолько милым, что Ранесса где-то в самой глубине души начала
ощущать нечто, что явно нельзя было назвать чувствами матери к
сыну. Но внезапно произошедшие события и навалившиеся проблемы не
дали больше возможности думать о таком. А сейчас Алекс стал
последней надеждой. И если все пройдет удачно, то, может быть, она
сама первой заговорит про «это»…
Городские улицы Ландо.
Граф Алекс Д’Анте
Алекс, погруженный в свои мысли, шел
по улице, не замечая окружающих. Он не видел, как прохожие
останавливались и смотрели вслед. Не слышал, как на балконах домов,
мимо которых проходил, громко (уметь надо) перешептывались женщины
разного возраста (от юных девушек, до вполне зрелых), каждая из
которых втайне надеялась, что молодой человек, ну вот прямо сейчас
и внезапно, посмотрит в ее сторону и увидит! Дальнейшие
фантазии зависели от статуса и житейского опыта этих самых женщин.
Мужчины слегка поскрипывали зубами, но некоторые (особенно имеющие
дочерей), не стали бы возражать против дальнейшего развития
событий.
Один из прохожих, очевидно, недавно
прибывший в этот город, слегка удивился подобному вниманию и
спросил проходящих мимо горожан:
– А кто это?
И неожиданно услышал, гордый и вместе
с тем обескураживающий ответ:
– Это, наш Герой!
Ответив на вопрос, и не считая нужным
уточнять подробности, парочка спокойно проследовала дальше.
…
– Господин Алекс… Ваше Сиятельство, –
пробился сквозь мысли рыцаря чей-то голос. Повернувшись, он увидел,
как из двери небольшого магазинчика, мимо которого только что
прошел, выбежала девушка в белом переднике и колпаке на голове. Она
держала небольшую корзинку, наполненную чем-то доверху и заботливо
прикрытую полотенцем. Спустя мгновенье Д’Анте узнал ее. Это
была дочка пекаря, Мила, а прошел Алекс мимо булочной. Девушка,
подбежав и залившись румянцем, с легким придыханием
проговорила:
– Господин Алекс, вам матушка просила
передать и еще раз поблагодарить, – вручив корзинку (практически
насильно втиснув в руки рыцаря), она согнулась в поклоне. При этом
внезапно открывшийся вид в глубоком вырезе не до конца застегнутого
(жарко же ведь) платья, оставил мало простора для мужской фантазии,
показывая молодость и красоту девичьего тела.