Открыв дверь, Даниэль увидел,
неподвижно сидящую на стуле девочку. Эли медленно подняла голову и
посмотрела на него большими печальными глазами. Сердце резко
вздрогнуло. «Как же можно было так поступить», – виновато подумал
Люцифиано. Но не успел он собраться с мыслями и попросить прощения
за долгое отсутствие, как в воздухе укоризненно прозвенели грустные
серебряные колокольчики:
– Да-ни-эль…
Довольная девочка
Эли
Есть! Накрытие и попадание сто
процентов! Я мстю, и мстя моя страшна! Проверка оружия
стратегического назначения (не помню, что это значит, но звучит
красиво) проведена успешно. А не надо морить голодом (чавк, хрум…)
маленьких девочек! У них тоже есть оружие. Вот так!..
… Я довольный поглощал принесенную
пищу с перехваченного у моего старичка подноса. А он стоял столбом
в прострации и никак не мог прийти в себя. Настроение с уровнем
закладываемой внутрь еды стремительно повышалось. О, кажется,
очнулся. Осмотрелся и сел на стул. Похоже, сильно пробрало. И
виноватым чувствую уже себя я. Ладно, сейчас доем и буду мириться.
Все-таки, как ни крути, а он мне жизнь спас. Так что имеет право на
некоторые поступки. Но только на некоторые. И решать буду я, что
простить, а что нет! И… стоп, опять «несет». Да к тому же еда
кончилась. Все, надо подойти к Мастеру (возникшее из ниоткуда
слово, но смысл вроде ясен) и… ой, не понял?!
Даниэль
Люцифиано
…
Схватить! Держать! Гладить по
волосам! Счастье!
…
Уже не очень довольная
девочка Эли
Переборщил. Однако сам виноват.
В следующий раз надо дозировать эту… няшность. Теперь вот сижу на
его коленях. Меня гладят по голове и лопочут. И вот что интересно.
Язык по-прежнему незнаком. Однако сказанное почему-то понимаю.
Почти все. А говорит он про Сати, что очень рад и теперь мы всегда
будем вместе. Странно это все. Если я Сати, тогда почему назвал
Эли? Или старик знает, что во мне лишь часть той души? И
спросить-то… неловко. Хотя ощущаю, что поймет. «Нам теперь не нужны
слова, ведь он мой Мастер, а я его… его…» Кто я?! В голове что-то
мелькает, но никак не могу уловить. Как будто это зачем-то скрывают
от меня.
Неприятно, но после всего
произошедшего скорее еще одна загадка с поиском ответа на будущее.
А сейчас, я потерплю. И буду послушно смотреть на картинки, которые
осторожно подсовывают в руки. И старательно повторять слова,
которые он произносит. Только шепотом. На ухо. Пускай не
удивляется. Не хочу еще раз видеть «соляной столбик». И как бы
старик ни желал услышать мой голос, громко говорить не буду. Пока
не смогу убрать милоту до приемлемого уровня. Опять быть
затисканным совершенно не хочется. Да, именно мне! И тебе, та, кто
внутри, придется с этим смириться!