Эти двое, тут же забыв обо мне, поволокли на плечах поникшего
незнакомца, продолжая зажимать в свободных руках пики! Пики!
Словно завороженная, я смотрела им вслед, не замечая, что не
только поднялась, но и покинула кабинку лифта. Лишь когда двери
мягко закрылись за моей спиной, я обернулась на них. Тьма не
позволила разглядеть что–либо, поэтому я двинулась на свет – в
конце неширокого коридора горел светильник. Я не стала шарить по
темной стене в надежде нащупать кнопку вызова, решив, что выберусь
на улицу через автомобильный выезд. Но вскоре сильно засомневалась
в правильности своего решения: достигнув источника света, оторопело
осознала, что передо мной самый настоящий факел.
– Что здесь происходит? – я растерянно обернулась к лифту,
тонущему в темноте. Похлопала себя по карманам, собираясь осветить
обратный путь фонариком телефона, и замерла с открытым ртом: я так
и не вытащила его из рюкзака, который забыла у скамейки. –
Черт!
Потянувшись за факелом, заметила болтающийся на пальце перстень
чужака. Боясь потерять его, сунула в карман куртки и закрыла на
молнию. Факел оказался тяжелым. Пришлось нести его на вытянутых
руках, поскольку пламя так и норовило облизать мою вязанную шапку.
Не хватало еще вспыхнуть свечой.
Добравшись до тупика, я застыла каменным изваянием. Никакого
лифта здесь не было! Глухая каменная кладка, куда ни посмотри!
– Но я же не могла сбиться с пути? Ведь не могла же?
Факел опасно затрещал, и я бросила его, боясь обжечься. Он
плюнул напоследок искрами и погас.
– Черт! Разинула варежку. Зачем вообще из лифта вышла? –
простонала я, разворачиваясь лицом к тоннелю. Пришлось тащиться
назад, но уже в полной темноте.
Каменный коридор закончился распахнутой дверью, ведущей в
небольшую квадратную комнату. Я словно попала в позднее
средневековье, настолько по музейному было обставлено помещение.
Слева от меня веял холодом незажженный камин, над которым висели
скрещенные мечи, на полу шкура белого медведя – ее явно сдвинули,
когда волокли мужчину в пальто, что повлекло за собой опрокидывание
стула. Его выгнутые ножки указывали в противоположную от меня
сторону – на двери, куда, должно быть, удалились вооруженные пиками
люди. По центру расположился небольшой круглый стол с стоящим на
нем трехрогим канделябром – единственным источником света на все
помещение. Огонь на толстых свечах, повинуясь сквозняку, трепетал.
В правом углу затаился короткий, на два места, диванчик, обшитый
шелком. Таким же голубым, как и все остальное в комнате, вплоть до
штор и обоев. Возле него открывался еще один проход. Я заглянула в
него и нашла третью дверь. Над ней тоже горел факел.