Вернувшись в приемник за Катей, которая никуда не собиралась от
меня уходить, я застал ее сидящей на кушетке и смотревшей в одну
точку на стене. Я даже обернулся, чтобы посмотреть, что же она
такого интересного там увидела. Кроме кровавого пятна на стене
ничего примечательного не было, да и пятно это вполне могло
остаться и не в результате последних событий, а, к примеру, с ночи,
когда резанных, стрелянных и поломанных не успевали подвозить.
— Почти все, у кого кто-то остался в городе, с ума сходят,
гадая, что с ними и как, — тихо сказала Катя, не глядя на меня. — У
меня вот только кошка дома одна, а я и то переживаю, сильно
переживаю, как там она, и как зверей коснулись эти конченные
изменения. А те, у кого дети, родные и близкие люди? Это какой-то
кошмар, почему все это с нами происходит?
— Я не знаю, — подумав, сел рядом с ней. — Если бы знал, то
ответил. Вот только, у меня сложилось такое чувство, что Система
немного приглушила подобные эмоции, вроде переживания за
оставшихся, тяжелых рефлексий и чувства безысходности, от которого
впору пойти и повеситься. А на первый план выдвинула инстинкт
самосохранения и страх за собственную жизнь, чтобы подтолкнуть
игроков бороться, а не из окон прыгать. Потому что сильных истерик
я пока не встречал. Может быть, потом все сильные чувства и
вернуться, но пока что страх за собственную жизнь в приоритете. А
вообще хорошо, что у нас детских отделений нет и акушерство все в
перинатальный центр переместили. Не знаю, как бы я реагировал, если
бы думал еще и об этом. Вот только я уже не раз и не два отмечал,
что я изменился, стал гораздо спокойнее относится к вещам, которые
совсем недавно считал неприемлемыми, например, к убийствам, как к
способу выжить и стать сильнее.
— Наверное, ты прав, — Катя всхлипнула, и вытерла пробежавшую по
щеке слезинку.
— Я прав, — обняв ее за плечи, притянул к себе. — Работа у меня
такая была, быть правым, не думая при этом, принимать решения за
секунды, часто на одной интуиции, иначе все, жди костлявую.
— Вот поэтому ты сейчас главный, потому что нельзя долго думать,
нужно действовать, принимать мгновенные решения, чаще всего не
только за себя, и действовать правильно, иначе всем нам хана, —
Катя отодвинулась от меня и соскочила с кушетки. — Куда сейчас?