Выйти на лестницу мы не успели, потому что в отделение
ворвались, подбадривая себя грозным мычанием, горе-вояки.
— Алексей Владимирович, мы к вам на помо... — Данила резко
затормозил. — Э-э-э, похоже, помощь вам не требуется.
— Да, похоже на то, — я не смотрел на него, разглядывая Толяна.
— А ты чего сбежал-то? Мог бы и помочь девушке. Все-таки помоложе
меня будешь, поактивнее.
— Как это помочь? И где чудище? — Толян недоуменно оглядывался
по сторонам.
— Вот чудище. Ты, когда Татьяну увидел, должен был в охапку ее
сграбастать и целовать начать, тогда она сразу бы в такую вот
симпатичную девушку превратилась бы.
— Чё, правда? — и Толян и Данила хлопали глазами.
— Ну да. Вы что сказку про лягушку-царевну не слышали и в
детстве не читали? — Таня не выдержала и рассмеялась. Все-таки у
нее истерика, надо поскорее ее к Рогову отправить и его
живительному спирту. Шутка ли сколько она времени одна
просидела.
— Вы шутите, да, Алексей Владимирович? — Данила перевел взгляд с
Татьяны на меня.
— Разумеется, я шучу. А теперь быстро возвращаемся в приемник,
где я раздам ЦУ. И только попробуйте меня ослушаться. — Я увидел
искру бунта, промелькнувшую в глазах Толяна. Такие искры надо сразу
гасить, пока из них пламя не сформировалось. — Того, кто
ослушается, я в подвал заброшу, чтобы раз и навсегда научился живых
людей от тварей отличать. Правда, вряд ли эти знания вам
пригодятся. С вашим уровнем продолжительность жизни в подвале может
весьма существенно сократиться, приблизительно до пары минут. Зато
в эти две минуты вы больше никогда никого не перепутаете. Всем все
понятно? Тогда пошли, я не намерен с вами нянчится. Я все еще
надеюсь найти выход из этой локации, потому что у нас нет
скатерти-самобранки, а жрать скоро всем захочется. — На этот раз
меня послушались и по одному выскользнули на лестницу, быстро
спускаясь к дверям, ведущим в приемный покой.
Я отправил Татьяну и моих двух добровольных горе-помощников в
хирургию. Они при этом сильно не возникали, даже Толян, до
которого, похоже, начало доходить, что в этой игре могут убить,
причем навсегда, потому что никаких сохраненок и возрождений не
предусмотрено. Он не переставал бурчать, но ушел не сопротивляясь.
Я сопроводил их до крыльца, чтобы они никуда по дороге не свернули,
дождался, когда дверь за ними закроет дед Степан, который, похоже,
когда народ начал подтягиваться, занял свое привычное место на
вахте. После этого развернулся и пошел обратно. В том, что старик
вернулся к своей привычной коморке с продавленным диваном, не было
ничего необычного. А вот то, что Васька и присоединившиеся к нему
Ольга и Михаил спокойно того отпустили заниматься привычным для
него делом — правильно, глядишь, так и разберутся, кого куда
определить, чтобы и польза какая-то была и Система в бездействии не
обвинила.