— Где?
— Ну, в туалете, он же там бачок
чинить собирался.
— Да не, что ты, — Верочка
хихикнула. — Кислорода там не было. Этот гад с сигаретой поперся по
комнатам искать свой инструмент. Вроде даже нашел и вернулся
обратно в туалет. А вот где он оставил окурок, это уже другой
вопрос! Хорошо хоть, все началось не в том помещении, откуда
девочки начали. Иначе все, — девчонка округлила глаза, демонстрируя
это «все», и отхлебнула чаю.
— Сестричка, можно таблеточку, —
чья-то чубатая голова попыталась сунуться в сестринскую.
— Вас что, стучаться не учили? —
строгим звонким голосом возмутилась Вера.
Василиса Тимофеевна спрятала улыбку
в чашку с чаем и слушала, как молодое поколение персонала распекает
нахальных пациентов.
— Забаделин! Я вам сколько раз буду
повторять: все таблетки только с разрешения лечащего врача! Какую
еще таблеточку?
— Так ноет же! — заскулил невидимый
Забаделин. — Прям сильно ноет! Анальгинчику бы мне, а,
сестричка?
— Идите в палату! Посмотрю на
вечернем обходе, что там у вас ноет! — резюмировала Верочка свою
нотацию. — Двери закройте с той стороны!
Голова исчезла, не забыв со всей
осторожностью прикрыть двери, хотя, могу поспорить на сто советских
рублей, мужику хотелось хлопнуть от души, чтоб аж штукатурка с
потолка посыпалась. Но отвлекать медсестер от дела, а уж тем более
от чаепития, — это последнее дело.
Довольная Вера деловито поднялась,
пощупала бок у железной кастрюльки, долила воды и снова включила
кипятильник.
— Лесаков, так все-таки ты-то где
был полдня? Мы ведь тебя действительно похоронили, думали, все,
сгорел наш беглец заживо. А ты вот, живой и даже в меру упитанный и
чистый.
Василиса Тимофеевна все-таки
вспомнила, зачем мы тут на троих бублики соображали. Ну что ж, вот
и повод проверить мою легенду.
— А что говорят-то? — уточнил я.
— Говорят, голубь мой, разное. Одни
сказали, мол, выбежал, на себе Ваську вытащил, кинул на траву и
опять в дом побежал. А потом, мол, рыжего кота вышвырнул за порог,
тут-то тебя и накрыло последней взрывной волной, и сгинул герой под
стенами дома, которые в одночасье сложились, как картонка, и
похоронили его под собой.
— Нормально, — я малость обалдел от
такой версии. — Стены же на месте! Ни одна не рухнула! Таким стенам
еще сто лет простоять и три пожара пережить, и ничего с ними не
будет, умели раньше строить.