Пялер развернул газетный лист.
–«На полях Южной губернии развернулась борьба с опасным
вредителем – марокканской кобылкой. На помощь хлеборобам пришли
авангардовцы и молодежь из Облюбхима. По сельхозкоммунам юга пущен
агитпоезд с агрономами и химиками».
–Здрасьте! – буркнул Новомир. – Сейчас еще и хлеб погибнет.
Перед самым столкновением…
–Да не будет столкновения! – оборвал его Пятналер. – Читай
дальше.
Новомир обиделся, замолк. Потом зачем-то скомкал свой чертеж:
решил, наверное, выкинуть. Обычно эта участь постигала все его
проекты. Передумал, вновь расправил, положил на стол перед собой и
принялся чинить в него карандаши карманным ножиком. Пятналер
вытащил из пачки папиросу, сунул ее в рот и начал мять губами: в
жилых комнатах курение запрещалось, да и бросить он собирался уже
давно. Краслен разглядывал картинки под названиями на эскеридском
языке. У Делера закончился чай, и он отправился к подоконнику
плеснуть кипяточку. Пялер читал дальше:
–«Результаты металлургических гигантов Зубовского округа за
две первых пятидневки крайне неутешительны. Завод имени Разина
снова сильно отстал по выплавке чугуна. Завод «Черный квадрат»
плетется в хвосте по всем показателям»… Головотяпы!
–Скоро так напишут и про нас, – сказал вдруг Делер.
–Ты давай, не каркай! – оборвал его Краслен.
Пялер опустил газету:
–А ведь и правда могут написать. Ну, в самом деле! Сначала
сборочный цех, теперь вот песок этот... Боюсь, товарищи. А
завтра-то что будет? Вдруг с аэроплана обстреляют!? Зря мы взяли
обязательство в два года пятилетку… Опозоримся… За три теперь не
сделать…
На другой день после взрыва конвейера кто-то насыпал песку в
токарные станки. Работа встала. Как, когда в цеха проник вредитель,
кто он – эти темы обсуждали все рабочие: сначала на заводе, а затем
в жилкомбинате. Контролеры с проходной давали слово, что чужих не
пропускали – ни сегодня, ни вчера, ни днем, ни ночью. Значит, свой?
Но кто это мог быть?!
Пятнадцать лет назад в С.С.С.М. упразднили органы милиции: с
введением бесплатного питания исчезло воровство; другие
преступления, более тяжкие, народ не совершал и до этого. Одни
регулировщики – земные (на дорогах) и воздушные (на крышах) – в
модной белой форме иногда напоминали, что когда-то в Краснострании
были милиционеры. При честном руководстве, справедливом
самоуправлении, общей образованности и массовой работе с молодежью
предпосылки для преступности исчезли. Случаи халатности и мелких
нарушений вроде хулиганства разбирали комитеты предприятий, и они
же назначали наказание. Поэтому отлавливать вредителя работникам
завода безмоторных авиаконструкций надо было собственными силами.
Расследовать дело поручили, разумеется, Маратычу. В помощники
назначили директора Непейко и Люська. Весь день они ходили по
заводу и допрашивали каждого, но толку от допросов не было: ничего,
что как-то разъясняло бы события, никто сказать не мог. На тех, кто
вчера не был на собрании, смотрели подозрительно.