– Что там? Что случилось? – Фея, улетевшая немного вперёд, быстренько вернулась на поляну, где ее взору предстала необычная картина: в центре, перед классического вида мухомором, сидел Рыжий, на морде которого застыла по-детски наивная улыбка; глаза его, раскрытые настежь, сияли ромашковым светом; лапы тянулись к грибу и в то же время было заметно, что боялись прикоснуться к нему.
– Феечка, смотри – как из книжки. Вкусный наверное?
– Стоп! – крикнула Фея, – не вздумай пробовать, да и касаться не советую. Вкусный, но не для всех. Если хочешь быть здоровым, при уме и ясной памяти, не трогай в лесу без моего ведома ничего, тем более не тяни в рот. Понял?
– Понял, понял. Но все равно, ведь для чего-то он вырос таким красивым – разве не для того, чтобы его заметили? – Кот, не отрывая взгляда от мухомора, приподнялся, обошел вокруг и посмотрев Фее в глаза, спросил:
– Вот ты же в лесу выросла, все наверное знаешь – почему такое красивое, и вдруг – опасно для жизни?
– Ну ты и вопросы задаешь – сразу и не сообразишь, как ответить. Понимаешь, нельзя судить о вещах по их внешнему виду – не все, что красиво, вкусно и полезно. Но…
Их разговор прервало шуршание в ближайших кустах.
– Тс-с, – Кот присел, прижал голову к траве, кончик хвоста его нервно ходил вправо-влево.
Фея взлетела повыше, так чтобы видеть того, кто прервал их разговор, улыбнулась, опустилась к Рыжему и прошептала ему на ухо:
– Будь осторожен!
Кот удивленно посмотрел на неё, но позу не сменил.
Чуть погодя из зарослей, фыркая, выкатился Еж.
– О! А я его тоже в книжке видел. Он там ещё яблоки на себе носил. Сейчас вспомню…
Кот сел, сдвинул брови: бегающие зрачки показывали интенсивность мыслительного процесса, происходящего в его голове; уши шевелились, словно пытались нащупать ответ; коготки перебирали шерсть на животе, словно массировали неизвестную точку, ответственную за быстроту и результативность извлечения информации из глубин памяти.
– Ё… Ё… Ёршик? Во! Точно, вспомнил. Привет, Ёршик!
– Сам ты, мочалка с лапами, – ответил Еж взглядом разгневанного бульдога, – сейчас как укушу…
– Ежик, миленький, не обращай на него внимания, – Фея присела на ветку орешника, – он вечно все путает. Меня, например, стрекозой обозвал. Что с него взять, глупого.
– Это я глупый? – Кот поднялся, кончик хвоста его дрожал, усы приняли боевую стойку, – да я может больше вашего знаю. Да я когти точил о толстую книгу, об эту, как её, – он опять задумался, – три… три… котометрию. Вот! Точно.