– Значит, матушка лорда Агнара тоже фея?
– Верно, – кивнул учитель. – И мама, и бабушка, и все
женщины, которые выходили замуж за его предков. Род Варденсонов слишком давно
стоит во главе тех земель.
Почему-то от новости, что я смогу увидеть и познакомиться с
другими представительницами волшебного народа, а значит и расспросить их о
себе, на душе стало тепло, будто я новых родственников обрела. Я даже на какое-то
время перестала чувствовать себя абсолютно чужой лорду Агнару.
– А дети, которые рождаются у таких пар, они…
– Всегда наследуют магию и расу отца, северного лорда, –
понял меня преподаватель. – Без исключений.
Что ж, и это неплохо. Не желала бы я своим детям участи
родиться феями в нашей ситуации.
Чем ближе становился день свадьбы, тем сильнее я нервничала.
Жутко страшно было предстать перед священником вместе с женихом и в нужный
момент вымолвить «да». Ведь мое желание выйти замуж не являлось ни осмысленным,
ни добровольным. Тем не менее, помимо смерти на благо источника, другой судьбы
у меня не было.
В ночь перед днем свадьбы я не спала. Лежала тихонько,
справа от будущего мужа и даже дышать старалась потише, чтобы не беспокоить
его. Любовалась серебристого цвета волосами, раскиданными по подушке, прямым профилем
носа, четко очерченными скулами, широкой грудной клеткой – лорд Агнар
по-прежнему предпочитал спать в одних подштанниках. Я все никак не верила, что
с завтрашнего дня этот сильный и равнодушный, как зимняя метель, мужчина
сделается для меня самым близким человеком, с которым я проживу всю жизнь и
которому рожу детей. В какой-то момент сдерживаться стало совсем невозможно, и слезы
начали капать из моих глаз. Веки жениха дрогнули.
– Ты плачешь? – вздохнул он так, будто совершенно не знал,
что со мной делать.
– Нет, – я быстро вытерла соленые дорожки ладонями. –
Простите, – жалко шмыгнула носом.
– Не извиняйся. Все будет хорошо, – он перевернулся на бок,
неловко погладил меня по голове, да так и оставил руку лежать у меня на шее. –
Я о тебе позабочусь.
Я смотрела в его мерцающие в лунном свете глаза и не
находила в них сомнений или сожаления – только сплошную уверенность. Тяжесть
чуть шершавой ладони, размеренное дыхание и моя общая усталость очень скоро
сделали свое дело, и я и сама не заметила, как уснула.