– Давай ты сегодня останешься здесь, – предлагает она.
Отрицательно качаю головой. Ей бы отдохнуть самой, а не
беспокоиться еще и за подружку. К тому же, если я действительно
заболела, мне лучше быть подальше от нее и детей. Вернувшись в свою
квартиру, я первым делом выпиваю еще один стакан с шипучкой.
Надеюсь, она поможет.
И все же я простыла. С трудом уснув ночью, я едва продираю глаза
на звон будильника утром. Голова болит, в горле сухо, сил абсолютно
никаких. Хлюпая носом, я собираю себя в подобие прямоходящего
человека и иду на кухню за аптечкой. Минутой позже градусник
показывает тридцать семь и шесть. Моя удачливость во всем ее
великолепии. Игнорирую желание выйти, чихая и кашляя, на работу,
чтобы распространять заразу дальше, и набираю текстовое сообщение
Карпушкину. Противный голосок в моей голове мгновенно производит
перерасчет заработной платы, и я с досадой скрежещу зубами.
Придется в этом месяце ужаться. Телефон издает короткий звуковой
сигнал, благословляя меня на больничный и я, преодолевая
сонливость, одеваюсь и иду к терапевту.
Несмотря на мое гнетущее состояние, я все же несколько волнуюсь
из-за предстоящей возможности увидеть Иволгу. Подспудно я понимаю,
насколько это глупо, но подавить надежду и нетерпение не могу.
Однако тут меня ждет разочарование: в регистратуре меня
направляют в инфекционный кабинет. Последний находится в правом
крыле больницы и вход в него предусмотрен отдельный, с улицы. С
Иволгой не пересечься при всем желании.
Это становится последней каплей.
Довольно. Хватит с меня. Сколько еще мне нужно намеков, чтобы
понять, что этот человек не для меня? Пора уже забыть, что я
когда-то столкнулась с этим мужчиной и перестать терзать себе душу.
Сколько можно предаваться мазохистским мукам? Совсем голову
потеряла. Самое время расстаться даже с самой мыслью об Иволге и
продолжить жить как раньше. Пусть он останется сожалением – и
воспоминанием.
Пора отпустить эту главу и двигаться дальше.
Весь день после приема у врача я сплю. Никогда не спала так
много, как в эти выходные, даже когда болела дома. Видимо, организм
решил таким образом бороться не только с болезнью, но и с
накопившейся от работы усталостью. Шутка ли, перерабатывать
восемнадцать часов в неделю. Когда сухость в глазах проходит, я
достаю телефон и перечитываю сообщения от друзей и коллег: восемь
от Майки, одно от Альки и одно с неизвестного номера. Нахмурившись,
читаю его последним.