Лицо матери было белее снега. Такой Ярина видела ее лишь
однажды. В ту жуткую ночь, когда они бежали из Белого Бора,
наперегонки с ветром, а отец подгонял коней, пока те не пали прямо
под седоками.
– Риша, беда! – Рагдай выглядел не лучше. Препуганный, брат не
понимал, что происходит, и от этого боялся еще сильнее.
Ярина кинулась к матери, обняла ее, ледяную. Сжала дрожащие
пальцы в руках.
– Что случилось?
– Надо уезжать, - бескровными губами прошептала та. – Как можно
скорее. Ох, доченька!
Велемира, жена Милорада, последние десять зим носившая имя
«Мира», никогда и ничего не боялась. Значит, случилось
страшное.
– Меня узнали, – выдохнула мать. Ее растерянный взгляд метался
по избе. – Хорек один… чародей… Подошел, начал расспрашивать, не
жила ли я в Белом Бору. А у меня обереги запылали, видно, сквозь
них пробиться хотел.
– Но мы и раньше чародеев встречали. – Ярина обняла Рагдая, но
тот вырвался, сверкнув глазами. Еще десятую зиму не разменял, а уже
слишком взрослый для бабьих нежностей.
– Встречали, да не тех. Плохо это… десять зим… Он доложит,
обязательно доложит!
Даже когда пришло известие, что отец и братец Сивер погибли в
одном из боев с Парельем, самообладание не оставляло матушку. А
сейчас она закрыла лицо ладонями и готова была разрыдаться. Ярина
не понимала этого ужаса. Раньше матушка не боялась ездить на
ярмарки, и колдуны ее не пугали. Но спросить не решилась. Разговоры
о прошлом в доме были запретными.
Слабость была минутной. Мать тяжело перевела дыхание, голос ее
зазвучал отрывисто и резко, падая приговором тому, что осталось от
их семьи.
– Нам придется уезжать и немедленно. Я возьму Рагдая с собой,
попытаемся пробиться в Арсею, нет, подожди! – она подняла руку,
призывая открывшую рот Ярину к молчанию. – Лучше разделиться.
Поедешь в Ольховник. К Нежке. Иначе с ней связаться не получится,
письмам доверять нельзя. Возьмешь лошадь и поскачешь севером, не
выезжая на тракты. Через веси будет дольше, зато надежнее. Ни с кем
не говори, никому не доверяй. Нам лошадь не понадобится, пойдем
лесами, в них можно укрыться. Все письма от нее возьмешь с собой,
сожжешь по дороге. Нежана с Тильмаром в помощи не откажут. Я буду
оставлять метки по дороге, у озер. Осядем на побережье, большего не
скажу. Тильмару найти нас труда не составит. Не стой и не возражай.
Собирайся. Едешь немедленно.